«С нами Бог и святая Матрона»

Если не видеть ее, не слышать затрудненную речь, а лишь читать, что она говорит, Вас не покинет ощущение занимательной беседы с интересным человеком, который имел много встреч и интересных знакомств. Каждый человек, появившийся в ее жизни — целый мир. Ее стихи часто называются по именам, тех людей, которых она знала, или имеют посвящения — Ване, Васе (это ее братья, рано ушедшие из жизни). Она ни на что не жалуется и ничего, в сущности, не просит, слегка иронична, никакой тоски, никакого уныния. Все это при том, что Александра Истогина — инвалид с детства. Болезнь — постепенная дистрофия мышц — сегодня окончательно приковала ее к постели.

А раньше на коляске с мотором, присланной ей из Канады, она пересекала Москву, от Покровского до Спасо-Андроникова монастыря, удивляя гаишников и водителей. Она стала крестной 6-ти малышам и взрослым. Рядом с ней легко.

Ее часто видят у стен Покровского монастыря, там она сидит в коляске, раздает свои стихи, посвященные Матронушке.

— Если бы у нас был семейный герб, — говорит Александра, — я начертала бы на нем короткий девиз: «С нами Бог и святая Матрона».

Не стесняйтесь просить у Бога не только терпения, но и радости. Будем как дети, радоваться жизни, каждому дню, каждой улыбке, каждой пчелке и синичке, каждому человеку, даже если он не такой, как нам бы хотелось. У нас нет возможности его судить, но есть возможность его пожалеть, приголубить, согреть...

Родилась Александра в Курской области. Окончив школу на «отлично», поступила в МГУ и окончила филфак, стала литературным критиком, поэтом. Она написала и самостоятельно выпустила более десятка книг. И это в условиях год из года прогрессирующей болезни.

В предисловии к одной из книг знакомый поэт Анатолий Жигулин написал так: «Вечная мученица, она никогда не поддавалась тоске и унынию. Более того, это открытый, веселый, щедрый человек, которого хватает на друзей по несчастью, одиноких старушек, молодых поэтов и старых политкаторжан книги которых она составляет и непостижимым образом издает...»

— Родители не сразу заметили, что со мной неладное происходит... Я была шустрая, но мама вспоминает, что как меня посадят, так и сижу. Поначалу врачи решили, что это просто грипп, долго не могли установить диагноз, благо, что это не имело значения: этот недуг и тогда, и теперь практически не лечится. Эта болезнь генетическая и связана с мышцами. Один мой «коллега», больной тою же, скажу проще миопатией, говорил о своих руках: «куриные лапки». И мои уже почти такие же, а раньше были вполне ничего...

Очень живая, эрудированная женщина, долго сидеть ей тяжело, так что она лежит. Генетическая болезнь год от года прогрессирует и сейчас ее ручки действительно походят на «куриные лапки», но она умудряется работать ими — печатать на компьютере (как — право, трудно представить!), хотя ей все тяжелее и тяжелее, правильнее и точнее — невозможнее, это делать. Крохотные ножки укрыты всего лишь небольшим головным платком. В глазах — любовь ко всем, вера и благость. Если кто читал житие блаженной Матроны Анемнясевской, исповедницы (жила в Рязанской епархии), то мог видеть там ее описание и фотографии, так вот Александра очень походит на нее своим телосложением — такая же маленькая и хрупкая.

За последнее годы Александра потеряла близких родственников — умерли двое родных братьев и отец.

      ЛАМПАДА
Горит, горит лампада.
Горит моя душа.
Покаяться бы надо,
Что так нехороша:
Поста не соблюдала,
Гневила, унывала...
Но только потому,
Что нет тебя на свете,
Хоть что-то шепчет ветер
Неведомо кому.
Покаяться бы надо,
Что плачу о тебе,
И покориться радостно
Разборчивой судьбе.
Но мне тебя милее
И не было, и нет.
И наказанья злее
Твоей могилы — нет.
Гори, гори, лампада!
Гори, моя душа!
Там, в неземной прохладе,
У звездного ковша
Не будет сердце сохнуть
И горе горевать...
Осталось только охнуть
И замертво упасть.

Сегодня Александра согревается и оберегается заботами и любовью своей матушки — Пелагеи Васильевны, которой уже более 80-ти лет. По своей милости Господь хранит Пелагею Васильевну и дарует ей здоровье, чтобы она продолжала делиться собою со своей дочерью Александрой.

— В детстве я много болела. — вспоминает Александра. — Такие как я прежде умирали лет в 7–12... Но меня очень берегли, доставали только что появившийся тогда пенициллин, тем спасали от многократной пневмонии... Я читала лет с 4-х. Мама училась в институте, и если она была чем занята, я ей читала из ее хрестоматии... Любила и писать: переписывала стихи, даже книги, дарила друзьям. У меня был хороший почерк, сейчас совсем не то. Силы уходят, руки совсем ослабели.

Думаю, что я верила всегда, но в детстве это было скорее всего неосознанно. Вера пришла позже, когда я, уже студентка, по нескольку месяцев жила в Москве, скорее всего это произошло через искусство, духовную поэзию. Все это я очень любила и всегда была убеждена, что культура и искусство — ярчайшие свидетельства божественного происхождения человека. Крестила меня бабушка года в полтора. Мы жили в селе Ястребовка Курской области (там я и родилась). Храм Тихвинской иконы Божией Матери уже был разрушен и украдкой детей приносили в одну хату, где приезжий священник совершал Крещение. Бабушка научила меня и первым молитвам.... А старшая сестра Людочка погибла в 4 годика некрещеной: выбежала на улицу, взобралась на подножку машины... Машина-то — одна на всю деревню. Это наше неизбывное горе. Живем надеждой на то, что к некрещеным младенцам в Царствие Небесном отношение иное, чем к другим некрещеным, и что Людочка сейчас в хорошем месте. Я ее не помню, конечно, а, кажется, что и помню и стихи к ней есть:

Я и помнить тебя не могу:
Мне было всего девять месяцев.
Но любовью и болью светится
Память. Свято ее берегу.
Я на этом пока берегу,
Но мы встретимся, встретимся,
встретимся...

— Первое свое стихотворение я написала в Москве. Совершенно неожиданно. До сих пор помню чувство счастья и тайны. Мне тогда было 11 лет, 1958 г. Москва — место святое, во всяком случае, святое для моей души... В 1968 г. вышла замуж, но это отдельный и трудный разговор. Муж старше меня на 20 лет, тогда ему было чуть более 40. Мы посещали музеи, выставки, храмы. Особенно я любила бывать во Всехсвятской церкви на Соколе. Когда выпало жить на Ордынке, бывали в церкви во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость»: легко въехать и хор пел изумительно.

Многое в жизни Александры и Пелагии Васильевы значит святая блаженная Матрона Московская (Матронушка, как они говорят) и ее зримая помощь и наступление. Они, можно сказать, живут Покровским монастырем, где покоятся мощи блаженной старицы.

— Много разного связано с обителью. Иногда подъезжаю к монастырю и слышу: «Ну вот, живую матронушку везут...» Мне, понятно, неловко это слышать. А одна женщина, как оказалось на протезе, подошла ко мне и сквозь слезы говорит: «Спасибо тебе, я спаслась от петли. Я думала, что я самый несчастный человек, а оно вон как бывает..!»

Интересное знакомство было с бывшим заключенным. Такой человек — все ходил, поглядывал, не решался ко мне подойти. Все же подошел, присел на корточки, рассказал, что пьет, что срок отбывал. Потом я узнала, что у него, Михаила, горе случилось — повесилась мать и теперь он приходит свечку поставить — «на душе умиление, а записку подать нельзя»: церковь за самоубийц Анемнясевская не молится. То исчезал, то появлялся. Положит на мои колени голову, чтобы я его погладила. Если он под хмельком, я говорила — уходи, и он безропотно уходил. Я уже тогда писала молитвы Матроне и передала ему, он еще попросил, чтобы поделиться. Сказал, что собирается в Дивеево, к преподобному Серафиму. Как-то принес свое стихотворение. Я его храню... Дети очень любят подавать, а я их угощаю конфетками молюсь о них. А еще я заметила, что они стараются подать непременно всем, чтобы никого не обделить, не обидеть.

Однажды слепая от рождения девочка лет шести при ехала с бабушкой к Матронушке. Наши старушки разговорились. Каждая рассказывала о своем чаде. И когда моя мама закончила рассказ обо мне, слепая девочка сказала: «Не печальтесь, все будет хорошо».

По словам Александры и ее матери — Матронушка очень им помогает. И цветочки свои дает, и водичку берут из монастыря, и много добрых людей повстречают, пообщаются.

— Все началось вовсе не с милостыни. Боле того, мы с мамой были фактически первыми прихожанами, помогали обители, чем могли. Тогда еще ничего не было: бумажный иконостас, батюшка, несколько прихожан и мы. Так и молились.

Я вообще-то выезжаю, только если тепло. И ненадолго. Я не прошу, стою молча. Принимаю милостыню потому, что от нее не принято отказываться. Всегда при храмах были нуждающиеся, нигде не написано, что у храма принимать милостыню запрещено. А надо покупать лекарства, издавать книги... На себя я немного трачу. Мама, правда, пытается чем-то особенным накормить, но я не люблю есть...

Блж. Матрона Анемнясевская

Какие-то мысли о Матронушке стали стихами. Я их распечатываю на принтере и раздаю людям около монастыря...

Сама Александра часто не может, а мама ходит к мощам блаженной старицы, ей дают цветочки от раки, они заваривают чайку, надеются и уверены в предстательстве за них блаженной Матроны. Александра может быть и ездила бы чаще, но много ступенек, да и пандусов нет для съезда коляски. Так, например, Александра очень хотела бы побывать в Храме Христа Спасителя — так ведь сколько ступеней, а как инвалиду быть! Но духом она всегда рядом с Матронушкой, несмотря на видимые препятствия:

Вот и встретились, Матронушка.
Хоть тяжка моя тоска,
Образ твой — яснее солнышка —
Утешал, лечил, ласкал.

Ты зовешь меня, Матронушка,
К раке трепетно прильнуть,
Душу вызнаешь до донышка
И благой укажешь путь.

Господа моли-проси о нас.
Не оставит, милосерд.
Твое сердце негасимое
Неподкупно светит всем.

Помоги, внемли, Матронушка,
И заблудшим, и больным
Образ твой — яснее солнышка —
Простодушьем мил своим.

Перед Господом предстанем все
Чтоб прямой держать ответ.
Буди с нами, благодатная,
И для смерти места нет!...

— Конечно, удается бывать на богослужениях, в монастыре. В Покровском храме не бываю: служба на втором этаже (если кто был, знает сколько там «недоступных» ступенек), а большой храм — Воскресения — очень люблю. Но причащают меня на дому — священник отец Олег (протоиерей Олег храм Рождества Пресвятой Богородицы в селе Поярково) дома исповедует, причащает, соборует.

Матронушка — народная святая, которой очень поверили. И то, что это не прекращается ни на один час, говорит о том, что многие получают то, что просят. Икона, которая висит на стене Покровского храма, обрамлена записочками, хотя достаточно ведь просто помолиться... и будешь услышана. Иногда люди сами все усложняют: дескать надо приложиться сначала к иконе, которая на улице, а потом только к раке с мощами. Или что цветы надо покупать обязательно в количестве семи штук. Все ищут помощи, но и женихов выпрашивают, и квартиры, и машины... У меня часто про то же спрашивают. Я не изображаю из себя ясновидящую, не берусь предсказывать, но стараюсь людей не расстраивать, говорю что-то внушающее надежду.

Я к блаженной Матроне иду
С покаяньем — не за подаяньем.
В монастырском саду
Перед нею стою, усмиряя рыданье.

Между нами толпа...
Не толпа, а несчастные люди.
Уповают, скорбят, ждут Суда.
«Будет?» — думают. Будет!..

Беззаботные дети шалят,
Бродит кот одиноко...
Молча братьев зову.
Только ими живу
И к Матроне бреду
От печали жестокой.

Она силу благую дает.
Ею можно со всеми делиться.
«Радуйся!..» — хор неземной поет.
Лица сияют.
Ну и пусть потом мне не спится...

— Духовные серьезные вопросы тоже интересуют, многие не только материальным озабочены. Это радует... Не стесняйтесь просить у Бога не только терпения,но и радости...

Май. Матронушка...
Звон колокольный
Не умолкает над первопрестольной.
Матушку светлую чествуем, чтим.
Каждый идет к ней с горем своим.

С трудной молитвою откровенной
Пред святою стоим преклоненны.
О, она слышит робкие речи!
Каждый обласкан будет сердечно,
Радость уносит надолго, навечно.

Как хорошо, что весна рассиялась!
С тихой надеждой душа не рассталась.

Май. И Матронушка...
Слава Христу!
Каждый да будет верен кресту!

— Вот и от Матронушки исходит тепло, благодать. Вера в то, что жизнь прекрасна, что Бог нас любит. Я, молясь, личными просьбами стараюсь ее не обременять. Говорю просто: Матронушка, буди всегда с нами. Она нас слышит, иначе люди не шли бы сюда.

В светлый день Воскресенья Христова
Нет печали, страдания нет.
Богу шлем благодарности слово,
А Друг другу — Пасхальный привет!

Близ Матроны блаженной,
Близ Матроны святой
Молитесь светло и смиренно
И обретете покой.

Понятны заступнице нашей
И скорби, и смертный грех
Но милосердная к каждому,
Молит Бога за всех.

«Святая мати Матрона,
Не откажи никому!
Жизнью праведной скромной
Ты сердцу мила моему.

Жизнью многострадальной
Ты служила любви.
Души наши печальные
На радость благослови.

Сейчас поэтессе и замечательному человеку Александре Истогиной стало особенно трудно выживать. Трудно не только и не столько в материальном отношении, сколько из-за того, что силы тают и руки в буквальном смысле ослабели... Трудно от того, что ушли в иной близкие и родные... Трудно от того, что талантливый и жизнелюбивый человек стеснен в возможности донести свое творчество до интересующихся людей: изданные непосильным трудом книги современные магазины не берут на реализацию. А книги эти — действительно интересные и познавательные, в них Александра раскрывалась для общества и раскрывала судьбы других людей. Да и в материальном смысле нелегко стало. Хотя, как шутит сама Александра, много ли ей надо при ее весе примерно в 25 килограммов. Вопрос об монетизации льгот уже набил оскомину, однако, за этим вопросом — жизнь вот таких замечательных людей. Практически каждый год Александра выбиралась на лето в свою родную деревню, но для этого ей (не по прихоти, а по необходимости) надо отдельное купе или СВ. Раньше был бесплатный проезд для нее и скидки для сопровождающего. А сейчас — одно слово «монетизация»! Но Бог милостив, она надеется все же потихоньку собрать необходимые средства.

— Я стараюсь относиться ко всем терпимо. Добрых светлых людей очень много встречалось и встречается. И у меня, конечно, отчаяние бывает. От этого никто не застрахован. Просто надо молиться, работать и помнить одно из лучших средств от уныния: торопиться на помощь к тем, кто нуждается. Очень помогает, когда себе в чем-то отказываешь ради другого человека. Сегодня часто слышишь: «Жить надо для себя!». Человек начинает жить для себя, но получается, что он ни для себя, ни для кого другого не живет. Могу лишь повторить великие слова: «Спешите делать добро».

А спешить надо. Еще надо, наверное, поменьше предъявлять претензий к жизни, укрощать свои запросы. И хорошо бы помнить всегда, что кому-то в эту минуту может быть еще хуже. Посмотрите вокруг себя и обязательно найдете, кому помочь. Перевели старушку через дорогу, и вам уже легче. И ей легче, потому что встретила доброго человека. Ищите себе заботу, и вы этим себе очень поможете. Всех нас ждет Воскресение — ив этой жизни, и в будущей. Мы же поем: «чаю воскресения мертвых и жизни будущего века». Жажда Воскресения должна быть всегда с нами...

Во всяком же посетившем нас, иногда мнимом, несчастии, будем с твердостью и верою произносить вслед за Александрой Истогиной — С НАМИ БОГ И БЛАЖЕННАЯ МАТРОНА!

При подготовке статьи использованы
материалы сайта Милосердие.ру

Летом 2007 года Саша Истогина покинула этот мир, полный скорбей и страданий. Господь упокоил ее многострадальную душу в Чертогах Небесных...