Общий грех

Великий пост тем и отличается от всех других постов и дней церковного года, что в его святые дни мы каемся сообща — в общем грехе. Поэтому не случайно все недели великого поста посвящены либо особым святым — общим, либо общим началам нашего спасения — кресту Христову и Воскресению, Церкви Христовой и Её Православию. В чём же эта общность? В первородном грехе.

Часто нам даже и невдомёк, что грех у нас общий, что мы все в нём участники, что несём мы его на себе сообща, и спасаемся сообща. Все мы взаимосвязаны. У всех нас круговая порука. И самый факт, что мы этого не ощущаем, что всё воспринимаем слишком индивидуально, отчуждаясь, обособляясь, отъединяясь во всём, уходим в себя — это мол моё личное дело — всё это говорит о нашем общем грехе — раздробленности. Каждый на свою сторону, по змеиному, в свою норку.

Не так задумал нас Господь, не такими сотворил нас вначале. Не разбитым сосудом, а цельным. Не щепками порубленного дерева, а Древом Жизни. Не отломленными ветвями, а виноградной лозой. Не омертвелыми членами размождённого тела, а единым живым организмом — Телом Христовым. Таковы библейские образы, такова и целенаправленность нашей истории, нашей культуры, нашей памяти исторической, нашей науки, нашей народности.

Перед нами живой пример раскаявшейся грешницы — Марии Египетской, которой посвящена эта пятая неделя великого поста. Её жизнь в Александрии в юности отражает социальные условия, в которых она родилась, выросла и куда включилась. Её личные грехи — отражение общества в котором она росла и жила. Влияние социальной среды было неотразимым, ничего другого она не знала, ничему другому она не научилась, попала в круговорот безумной светской жизни и стала жертвой необузданной страсти окружавших её людей.

Женщина во всей истории человечества — потенциальная жертва своей первоначальной соблазнительности — Евы Адамовой, попадающей в капкан своего собственного соблазна, часто в жизни неосознанного, но страшного своими последствиями. Жуть их в том, что Адам слишком силён. Часто невинное дитя, наивная бабочка летающая на свет и влетающая в огонь обжигает крылья и падает, становясь жертвой мужской социальной и даже физической силы. Не потому ли Христос спросил женщину взятую в прелюбодеянии по словам Евангелия: «Никто не осудил тебя? — Никто, — ответила она». Все стоявшие тут, и приволокшии её грубые мужчины молча разошлись, когда Христос сказал им: «Кто из вас без греха первый брось в неё камень. Никто не осудил тебя? — Никто Господи. — И Я не осуждаю тебя». Вспомним и другие подобные примеры в Евангелии.

Мария не знала, что делала. Спросила людей, толпившихся на пристани Александрии в Египте: куда едете? — В Иерусалим. — Отвечали они. — И я еду с вами. Вмиг решила она. Весело будет и подработаю — подумала. На корабле впервые услышала о Христе, совсем как многие в наши дни, ничего не знала о Нём. Впервые увидела христианскую жизнь. Впервые открылись глаза на жизнь, ощутила разницу, пропасть между собою и ими. В их глазах светилась радость, в сердцах был мир, выражение лиц строило чистую святую любовь. В ней было смятение, состояние было хаотическое, в сердце — муки совести, страдания.

Когда все входили во храм в Иерусалиме, идя ко гробу Господню, она не могла войти, какая-то сила её не пускала. «Перейди через Иордан» — услышала она, «там за рекой обретёшь мир». За рекой была пустыня. Мария ушла туда и осталась в одиночестве в этой пустыни 40 лет, взяв на себя все грехи, и свои, и чужие, каясь во всём, и принося себя в жертву за всех и за всё. В покаянии обрела мир.

В среду вечером в православных храмах на этой недели было Мариино стояние. Тысячи, милионы верующих стояли с Марией в её пустыни, в пустыни души каждого пришедшего в храм. Пели в ответ на слова священника — помилуй меня Боже, помилуй меня. А священник читал покаянный канон преподобного Андрея Критского, другого такого святого, взявшего на себя все грехи людские. «Ты сотворил меня и дал мне брачную одежду, и я был в Раю, но грехом разодрал боготканную одежду и теперь изгнан из Рая нагой… страдаю. Помилуй меня Боже, помилуй меня».

Да, каждый из нас был в Раю. Ведь Господь сотворил нас не в одиночестве. Это уже потом, во грехе, наступило одиночество. И Адама Господь не сотворил в отрыве от всех. Образный рассказ о творении мира и человека на первых страницах, написанный человеческим языком уже грешного падшего мира, этот рассказ, если его проанализировать со значением каждой его строки и сравнить с нашими теперяшними научными знаниями современного мира, этот рассказ ясно говорит о том, что мир до грехопадения не был таким как теперь. Древние толкователи Библии дают нам ключ разумения. Так Климент Римский, живший в апостольском первом веке и его современник Ерма в его сочинении «Пастырь» прямо говорится, что вся Церковь Христова, т. е. всё человечество было сотворено в самом начале, во Адаме. Каждый из нас был там вне нашего времени и вне нашего пространства и лишь грехопадение, в котором каждый из нас участвовал, низринуло нас из Рая на эту страшную землю, на которой и началось то развитие из полуживотного состояния, которое в науке определяется термином — эволюция. Но наука ничего не знает и не может знать о самом творении, которое открывает нам Библия, потому что это был мир бессмертный, а теперяшняя наука говорит только о том, что находилось и находится в мире смертном. Библия и наука ни в чём не противоречат друг другу, наоборот, они дополняют друг друга, если их понимать правильно.

Итак, мы все повинны во грехе Адама. Мы участвуем в этом грехе и сейчас в нашей жизни на этой земле. Мы участвуем в этом грехе ежедневно, вот так же как Мария Египетская в Александрии, участвовала в грехах всех людей окружавших её и с ней имевших то или иное общение. Каждый из нас обладает способностью выбора, свободного выбора. Мы выбираем добро или зло в наших поступках, потому что перед нами — будущее. У животных нет такого ясного сознания будущего и связанного с этим свободного выбора. У животных выбор инстинктивен, а у человека — способность духа, возвышающего его над временем и этим выводящего его за пределы текущего времени. Таким образом каждый выбор свободного духа человека: добрый — ведёт его в Рай, злой — ведёт его в ад, а грех совершившийся — это участие вне времени во грехе Адама. Так понимал своё собственное грехопадение и покаяние за него автор великого покаянного канона преподобный Андрей Критский и его единомышленник преподобный Ефрем Сирин, молитву которого мы слышим теперь в посту каждый день: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь мне». О Ефреме Сирине «Православная Русь» — газета издающаяся в Свято-Троицком монастыре в Джорданвиле в Америке пишет: «более возвышенного полёта мыслей, полного великолепия и богатства слова нельзя найти ни у одного из проповедников древнего и нового времени». Преподобному Ефрему и преподобному Андрею Критскому вторит, как мы это уже не раз слышали, преподобный Симеон Новый Богослов, восклицавший: «я Адам, Боже, прости меня».

Сознаем же в эти святые дни поста наш общий всечеловеческий грех, нашу обшую ответственность, общую беду, и вместе с этими великими святыми — спасительное общее покаяние.

1990 г.