Отобрание детей за бедность: новая юридическая практика?

Не так давно в Независимом пресс-центре г. Москвы состоялась пресс-конференция на тему «Отобрание детей за бедность: новая юридическая практика?», проведенная по инициативе Сергея Пчелинцева, многодетного отца, семья которого пострадала недавно, в том числе, по данной причине.

Пресс-конференция фактически прошла в форме общественных слушаний, ввиду неожиданно большого количества прибывших участников и ввиду отсутствия СМИ в связи с трагедией в московском метро.

К непосредственному участию в мероприятии прибыли родители и представители семей, которые пострадали в результате незаконных действий местных властей в отношении семейных прав. На конференции выступили руководители и участники независимых общественных организаций и гражданских инициатив в сфере защиты семьи, материнства и детства: Пухова Тамара (общественная организация «Женщины нашего города», Москва и МО), Медведева Ирина («Российский детский фонд»), Глаголева Наталья (Движение «В защиту Детства»), Солнцев Павел (Нижегородский Комитет в защиту семьи и детства), Боровикова Татьяна (Всероссийская общественная организация многодетных и приемных семей «Много деток — хорошо»), Ожегова Марина (Форум многодетных родителей), Латыпов Рэм и Рудык Эдуард (Центр Гражданская позиция «Комитета за гражданские права»). Выступили адвокаты Дмитрий Аграновский и Михаил Трепашкин. Вел слушания Борис Пантелеев (СПб-отделение «Комитета за гражданские права»).

Характерно, что практически каждый выступавший непосредственно обладал информацией о правовом беспределе в отношении конкретных семей из различных регионов. Причем, оказалось, что правовой произвол по изъятию детей из семей зачастую связан не только с причинами бедности наших сограждан, но используется чиновниками и для политических расправ, и «для отчетности» по «целевому» использованию огромных бюджетных средств, выделяемых на ювенальные программы, и из корпоративных соображений мести родителям за какие-либо жалобы на госслужащих, — и, конечно, ввиду преступных интересов тех чиновников, кто занимается «бэби-бизнесом» в России, то есть продажей детей в иностранные и богатые семьи, и в патронатные семьи для увеличения доходов последних. Бедность семьи может оказаться лишь поводом к удовлетворению иных интересов власть имущих.

Сергей Пчелинцев (отец, пострадавший от действий «детозащитников») заявил: «Из моей семьи изъяли детей, потому что я являюсь политическим активистом левых взглядов. Сначала сотрудники центра «Э» пытались вербовать меня, обещая устроить проблемы семье. Потом, собственно, наступили проблемы. Следует отметить, что среди сотрудников милиции, пришедших забирать у меня детей, были два человека в чине подполковника. На обычные, дежурные рейды такие ребята не ходят. Люди встали, высказались в мою защиту. Я очень благодарен всем за это. За то, что мне помогли вернуть детей в семью!»В завершении своей речи Пчелинцев призвал: «Нам сейчас всем нужно объединиться против ювенальной юстиции. Нам нужно создать прецедент успешного противостояния! Сейчас еще мы можем остановить это!»

Александра Барам (мать, подвергшаяся изъятию двоих детей) рассказала, что она не могла в течение длительного времени получить российское гражданство, а значит, и оформить надлежащие документы на двоих детей. Данное обстоятельство стало в глазах чиновников достаточной (!) причиной для изъятия малюток у молодой матери. Впрочем, неофициально Александре пояснили, что ее дети просто приглянулись для усыновления. В настоящее время дети Александры находятся в Доме ребенка, а дело о лишении ее родительских прав разбирается, как и дело о лишении родительских прав Пчелинцева, судом города Дзержинска.

Тамара Пухова (по профессии адвокат, защитник московской семьи Волковых), привела новые определения терминов «беспризорность» и «безнадзорность», которую выработали сотрудники опеки Юго-западного округа г. Москвы. Чиновники додумались окрестить таковыми любых детей вне «границ» семьи и школы. Вышел за ворота школы — уже, мол, беспризорник…

Марина Волкова рассказала, что попала под пресс «детозащиты» после того, как осмелилась письменно пожаловаться директору школы, в которую ее дочь Калерия ходила, на то, что с ее дочерью в школе плохо обращаются. В результате в феврале 2008 года Волкова Марина Александровна однажды не дождалась свою 8-летнюю дочь Леру из школы, а, придя за ней, узнала, что Лера была отправлена в 27-ю больницу для беспризорных детей (впоследствии, 21 февраля, в приют «Зюзино») в качестве «безнадзорного» и «беспризорного» ребенка.

Затем были составлены материалы на возбуждение на Марину Волкову уголовного дела по ч.1 ст.116 УК РФ. По версии «детозащитников», мать систематически избивала ребенка. В качестве доказательства оных экзекуций фигурировал акт об обнаружении у Леры царапины на лбу и двух синячков на лице. По версии следствия они появились следующим образом: мать повалила дочь на пол и долго била руками и ногами (если принять данную историю на веру, то результат выглядит явно не соответствующим приложенным для его достижения усилиям).

В итоге Лера провела в приюте более полутора месяцев и сидела бы и дольше, если бы отчаявшаяся мать не выкрала дочь из казенного дома. Немногочисленным корреспондентам Лера Волкова рассказала, как в приюте ребята прокусили ей палец, как ночью ее наказывали воспитатели и заставляли стоять навытяжку, а еще тети в приюте давали ей таблетки, от которых все время хотелось спать…

Затем, 30 ноября 2009 г. Марине Волковой пришла СМСка от дочери: «Мама, забери меня срочно». Марина перезвонила, услышала в трубке крик и плач, срочно побежала в школу. Впоследствии выяснилось, что Лера пришла в школу с небольшим покраснением на лице (прижали к двери в автобусе). Школьная соцработница, которую «детозащитники» мотивировали следить за юной Волковой, тут же сигнализировала «куда надо». Тотчас приехали сотрудницы опеки и какие-то врачи. Девочку, по ее словам и рассказу педагогов, вытащили из класса, повели в медкабинет. Школьная медсестра начала силой раздевать Леру. Лера, уже знавшая, что от «детозащитников» ничего хорошего ожидать не приходится, вырывалась, кричала и плакала. В итоге одежда на девочке оказалась разорвана. В конце-концов Лере удалось вырваться от мучителей. Она убежала и спряталась в школьном туалете, откуда и написала СМС матери. «Детозащитники» тем временем составили акт об обнаружении у Леры Волковой множественных синяков и кровоизлияний. Интересно, что Волковы сразу после этой истории свозили дочь на освидетельствование в травмпункт на Старокачаловскую улицу. Никаких следов избиений обнаружено не было. 3 декабря к Волковым в дом явились представительницы опеки, заявившие, что у них есть ордер на отобрание ребенка. Они требовали открыть им. Угрожали выломать дверь. В настоящее время семья Волковых фактически находится в осаде. После ужасов столичного детдома Лера очень боится расставаться с мамой и находится на домашнем обучении.

Судебное разбирательство между семьей Волковых и «детозащитой» продолжается.

Михаил Трепашкин (адвокат) заявил: «Что такое ювенальная юстиция в наших условиях? Это когда ребенка из-за одного синячка помещают в детдом, откуда он выходит с десятком синяков и сильнейшим нервным стрессом!»

Рэм Латыпов («Комитет за гражданские права») утверждал: «Изъятие детей из семей — это наиболее грубое нарушение прав человека, которое в настоящее время распространяется все более и более!» По его словам, зачастую при изъятии имеет место коррупционный мотив, поскольку ребенка до двух лет очень легко продать на усыновление. Также изъятие может осуществляться (как это было в случае с Пчелинцевыми) для наказания родителей — политических активистов. Р. Латыпов отметил, что в суде по таким делам часто имеет место неравенство сторон. «Детозащитников» поддерживает прокуратура, а родители часто не имеют средств для найма юриста. Латыпов призвал к созданию общественной коалиции для контроля за «ювенальной юстицией».

www.zagr.org