Ей было всего четырнадцать. Марина, Маринка, Мариночка...
Тихая, незаметная, хрупкая девочка пару недель назад свела счеты со своей маленькой жизнью. Она бросилась вниз с крыши девятиэтажного дома, устав от жизни до смерти, в полном смысле этого слова, настрадавшись до предела. Детская душа ее не справилась с навалившимся на нее мраком жизни.
Мать оставила Маринку, когда ей было всего три года. Жить пришлось с отцом-наркоманом, вышедшим из заключения. Что видел этот ребенок, что пережил, что испытал, даже подумать страшно. Говорят, что в их квартире был устроен наркоманский притон, не исключают и возможность насилия...

Ей было некуда пойти

Этот материал — не журналистское расследование и не поиск виновных (не будем пугать и без того напуганных чиновников). Пережив случившееся в глубине своего сердца, задаюсь иными вопросами. Можно ли было спасти Марину? Сколько еще таких несчастных детей живет рядом? Что надо делать, чтобы спасти их? Над поставленными вопросами мы размышляем вместе с учительницей Лубенской средней школы № 3 Аллой Николаевной Пасечник, лично знавшей Маринку и пытавшейся ей как-то помочь.

— Наши дети учились в одном классе, — вспоминает Алла Николаевна. — Маринка тянулась к людям. Ей очень хотелось быть такой, как все. Но пережитой жизненный опыт и обстоятельства ее жизни не позволяли этого. Ей было некуда пойти, негде приклонить голову. Многие родители переживали за своих детей, когда те сближались с этой не вполне адекватной девочкой.

— Вы пытались помочь Марине?

— Да, в свое время, занимая должность завуча по начальной школе, я пыталась привлечь соответствующие службы к решению Маринкиных проблем, хотела найти для нее жилье. Но об этом говорить мне не очень хочется, так как все равно ничего не получилось.

— Расскажите, пожалуйста, о том, какой была Марина?

— Незаметная, серенькая... Она очень любила рисовать. Пожалуй, самыми любимыми ее предметами были рисование и физкультура. Это была любознательная девочка, но груз всяческих проблем сильно давил на нее. Чудовищная история...

— Скажите, а много сейчас таких вот неблагополучных детей?

— Немало. Если в школе 600 человек учащихся, то 30–40 из них состоят на учете детей с девиантным поведением. К этой группе относятся дети, которые не вписываются в рамки школьных норм и устоев, которые могут грубить учителям, бродяжничать или обижать одноклассников. У нас учится более 10 человек сирот. Очень много детей из малообеспеченных семей. Некоторые ребята уже достаточно много видели в своей жизни. Есть такие, которым не страшна ни милиция, потому что они там были, ни детдома, потому что они оттуда убегали. Дети часто предоставлены сами себе и пытаются решать сложные проблемы взрослого мира по-своему. Мы стараемся помогать таким учащимся, но это сложно, ибо психика их уже нарушена.

— А какой нужен подход к таким детям?

— Только индивидуальный. На кого-то можно прикрикнуть, а другого надо просто погладить по голове и сказать: ты хороший, ты — лучший, потому что он никогда в своей жизни не слышал таких слов. Он горы свернет, если только ты похвалишь его или хорошую оценку поставишь. Но весь урок одного проблемного ребенка хвалить не будешь, потому что в классе есть и другие. Поэтому случается всякое.

— Из-за чего возникают конфликты чаще всего?

— Да как вам сказать? Бывает, что проблемный ребенок задирает благополучного даже без всяких причин, просто за то, что у того есть заботливая мама, а у этого нет. Дети вырастают, начинают многое понимать, сравнивают свою жизнь с жизнью других. Вот представьте, приходит сын или дочь наркомана домой, а там кушать нечего, дом полон всякого сброда, всюду грязь, да и страшно. Ребенок начинает стыдиться самого себя, страдает, желает иной, лучшей жизни. Ему хочется нежности, заботы, тепла, но его сторонятся, на него смотрят с недоверием. С таким грузом тяжело жить.

— Современные дети, чем они отличаются от тех, что учились в школе 10–20 лет назад?

— Мне кажется, что современные дети отличаются своей информированностью, я бы сказала, избыточной. Они не могут, не умеют отсеять из потока давящей на них информации действительно нужное для их жизни, действительно ценное.

— Статистика кричит о росте детской преступности, о детской жестокости, о детском суициде. В чем причина этих проблем, на Ваш взгляд?

— Ребенка надо не только учить, его надо еще и воспитывать. Этот процесс в школе идет непрерывно, и не только на уроках, но и в походах, на утренниках, вечерах, но всего этого катастрофически не хватает. Детям нужны христианские ценности, христианские идеалы.

— Да, очень многим людям вера помогала выжить в самых тяжелых жизненных обстоятельствах. Возможно помогла бы и Марине, хотя трудно понять, почему девочку не защитила школа, не защитило общество?

— Это вопрос очень сложный. Думаю, никто не ожидал такой развязки. Живущим относительно благополучной жизнью чиновникам трудно было понять ужас положения этой девочки.

— Хорошо, давайте поговорим о том, что может дать Православие неблагополучным детям. Поведенческий образец, которого они лишены в семье, любовь, которой они жаждут на клеточном уровне, элементарные понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо?

— Конечно! Сейчас наши дети лишены самого главного — правильных ориентиров в жизни. Крайне мало сегодня семей, способных дать детям элементарное воспитание. В большинстве случаев родители заняты добыванием денег, на детей у них не остается ни сил, ни времени. Нередко родители выезжают на заработки, оставляя детей знакомым, родственникам, бабушкам, которые оказываются неспособными дать им должное воспитание.

— Главное воспитание происходит или, наоборот, не происходит в семье. А что может сделать школа?

— Школа — это второй дом ребенка. Хорошо было бы, чтобы она была настоящим домом. Крайне важно ввести в воспитательный и образовательный процесс элементы православной культуры, это сделало бы всех — и детей, и учителей, и даже родителей — более человечными. Небо — это духовная родина, духовный дом каждого из нас. Ребенок, обретший такую родину, приобретает внутреннюю защиту, внутренний стержень, внутреннюю силу противостоять злу в себе и вокруг себя. Он обретает смысл жизни.

— Говорят, что Православие научает людей жить в несовершенном мире. Но среди педагогов встречаются и сектанты, так же, как среди родителей. Каким Вы видите путь преодоления этой проблемы?

— Православие может научить ребенка всему, но изучать его надо факультативно, без насилия над противящимися. Мы должны дать возможность знакомства с Православием, мы должны научить основам правильной духовной жизни, мы должны объяснить детям природу зла, чтобы при встрече с ним они понимали, с кем и с чем имеют дело. Мы обязаны рассказать ребенку, что в этом мире есть иной смысл жизни, иные ценности, а не только сила, власть, деньги и кайф.

— Знание о Боге — это своеобразная страховка, костыль, на который немощная человеческая душа может опереться в самый трудный момент. Я знала одну одинокую маму, которая воспитывала своего сына без отца, научив его видеть своего Отца в Боге. Вы знаете, благодаря этому они смогли преодолеть многие психологические трудности.

— Да, на Бога можно опираться, Его можно просить о помощи, у Него можно просить прощения, Его можно стыдиться, Его можно любить, Ему можно доверять. Это психологически очень важно, даже если не говорить о духовных плодах религиозного воспитания. Детям нужен такой Друг, такой Отец, особенно трудным, неблагополучным детям, лишенным самого необходимого на уровне человеческом.

P.S. Случившаяся трагедия заставила чиновников подсуетиться: некоторых недобропорядочных родителей спешно лишили родительских прав. Хочется верить, что это сделано не ради «галочки», а исключительно в интересах детей...