Почему не собирается Поместный собор

— По правилам Вселенских соборов Поместные соборы должны собираться раз в несколько лет. А наша Церковь этого не делает уже лет 10, якобы из-за возможности раскола. Поясните.

— Уточню. Раскола, из-за которого не собирается Поместный собор, не существует. Ни от кого из иерархов нашей Церкви я об этом не слышал. Дело в том, что на настоящий момент еще не выработан нашей Церковью тот механизм, по которому на Поместный собор были бы свободно избираемы представители епархий. По праву собираются епископы, а далее на 90 процентов они берут тех, кто им нужен, единодушных им, в надежде, что они придерживаются тех же убеждений. То есть: что скажет епископ, то будут говорить и прочие представители клира и мирян. И не будет никакой разницы между собором Архиерейским и собором Поместным. Разве что на Поместном соборе народу будет больше.

Поэтому обманываются те, кто видит в этом уловку иерархов, ничего подобного. Просто пока нет смысла. Единогласие с епископом хорошо, но здесь не будет людей, которые имеют другие взгляды на некоторые вопросы. Пока не разработан механизм выбора делегатов на Поместный собор.

— Гарантирован ли от ошибок Архиерейский собор?

— Ничто человеческое не гарантировано от ошибок, были даже и Вселенские соборы разбойничьи. Но вероятность правильного решения на Архиерейском соборе на несколько порядков больше, чем на любых других собраниях.

— В XX веке Церковь подверглась жестоким испытаниям, вследствие каких причин это произошло? Чему научилась и какой урок она вынесла из этих испытаний?

— Это произошло по той причине, что Церковь была еще живой, но глубоко больной. Мертвых не лечат, их только украшают. Я однажды общался с одной миллионершей из Америки, которая содержала мертвый дом. Она рассказывала, что с покойником поступают в зависимости от того, сколько денег за него уплатят. Можно сделать, простите меня, такое чучело, что умершего и не узнать даже. Так вот, покойников украшают, больных лечат. А лекарства бывают разные. Тот факт, что это произошло с нашим народом и нашей Церковью, свидетельствует, что мы еще живы, но тяжело больны. Достоевский перед смертью писал, что Европа давно сгнила, и нет там никакого христианства, и вот-вот провалится. Это характеристика, очень близкая к истине.

Какой урок Церковь вынесла из этих испытаний? Мне кажется, не очень чему-то научилась. Вот, например, сегодня основное внимание обращено на внешнее строительство Церкви, может быть, это и нужно. Но Господь сказал: «Милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять» (Мф. 23, 23). Но, к сожалению, часто делается одно, а главное оставляется.

— В чем причина падения России в 1917 году: отступление от Церкви наших предков или нерешительность царя Николая II

— Основной причиной было состояние Церкви. В христианских государствах Церковь является закваской. О тогдашней Церкви, о монашестве почитайте у свт. Игнатия (Брянчанинова), свт. Феофана (Затворника), митр. Вениамина (Федченкова). Святитель Игнатий (Брянчанинов) дает прекрасный образ Церкви в то время — огромное зеленеющее древо, которое изнутри полностью сгнило. До какого абсурда дошло — Церковью управлял мирянин. Даже у католиков этим занимался епископ — папа Римский. В Русской Церкви, начиная с Павла

Конечно, хорошее дело — строить и восстанавливать все больше и больше храмов. Но самое главное — возрождение духовной жизни. Если мы будем сравнивать наше состояние с дореволюционным, а оно было тогда бедственным в духовном отношении, то, боюсь, что результат получим еще хуже.

— Вы были противником прославления царских мучеников, поясните.

— Насчет царских мучеников не могу говорить по той простой причине, что я говорил, пока не было решения Церкви. Синод призвал меня к этой работе, и я изучал, собирал факты и написал свое мнение. Мне, как вы знаете, досталось на орехи по делам моим. А после канонизации я только молчу и смиряюсь перед решением Церкви. Поэтому об этом не говорю, это нетактично.

— Как Вы относитесь к страданиям митрополита Сергия (Страгородского), когда он шел на уступки коммунистам? Спасительны ли эти страдания?

— Я не судья ему, могу только выразить сочувствие, когда он был поставлен перед лицом страшного выбора: «Или ты заявишь, что у нас гонений на Церковь нет, или мы завтра же всех твоих епископов уничтожим».

Однажды праведный Иоанн Кронштадтский был приглашен в суд. Тамошний полицмейстер относился крайне неприязненно к о. Иоанну и причинял ему многие огорчения. Впоследствии этот полицмейстер был предан суду за лихоимство и взяточничество, и вот отца Иоанна вызывают в суд в качестве свидетеля. Очевидно, надеялись, что отец Иоанн, часто терпевший обиды от подсудимого, даст о нем неблагоприятный отзыв. Но, видно, судьи плохо знали отца Иоанна. За свои обиды он не только никогда не мстил, но и не помнил даже о них. В день суда зал присутствия до последней крайности был переполнен публикой. Подсудимый и его защитники волновались, так как свидетельство отца Иоанна было очень важно и значительно. Начался допрос, и присутствующие ушам своим не верят: о. Иоанн говорил только о хороших поступках полицмейстера, известных ему. Вне себя от изумления и разочарования, прокурор напомнил отцу Иоанну: «Свидетель, вы должны на суде говорить всю правду, не скрывая». И вдруг глаза отца Иоанна засверкали тем огнем, который заставлял многих дрожать. Перебивая речь прокурора, он произнес твердым и решительным голосом: «Я говорю по священству!» Все бывшие в зале затаили дыхание. Прокурор тотчас же отказался от допроса, защитники — тоже, и отец Иоанн уехал из здания суда[1].

Разве Иоанн Кронштадтский солгал? В это же положение был поставлен митрополит Сергий (Страгородский): или напишешь, или расправимся с твоими попами.

Поэтому отношусь к нему с величайшим сочувствием. Он оказался перед страшным выбором, и это разрывало ему душу. Мы можем только предполагать, какие переживания были у него.

[1]   Отец Иоанн Кронштадтский, глава 7. «Враги о.Иоанна», — Издательско- полиграфическое объединение Профиздат и редакция журнала «Видео-Асс»: 1990 г.