Евхаристия в древней Церкви и современная практика

[1]  [2]  [3] 

В великий день таинственной Пятидесятницы было положено начало новому благодатному царству — обществу Нового Израиля, Церкви Христовой — мистическому телу Христову. В Церкви воссоздано единство человеческого естества, расчлененного грехом. Горделивому строительству вавилонской башни, смешению языков и разделению человечества в богослужении Пятидесятницы противопоставляются огненные языки Св. Духа и богочеловеческое соборное тело Церкви, соединенное воедино любовью.

«Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17, 21), — молился Христос своему Отцу в первосвященнической молитве. Эта молитва и предшествующая ей прощальная беседа Христа с собеседниками — друзьями апостолами в Сионской Горнице, этот гимн ликующей и торжественной любви, богословие Евхаристии, в Евангелии «богослова и друга Христова» Иоанна занимает место, соответствующее описанию Тайной Вечери в синоптических Евангелиях. На ней была совершена первая Евхаристия, установившая Новый Завет. «Сие творите в Мое воспоминание». Исполняя эту заповедь Христа в полном сознании великого значения Евхаристии, апостолы совершают это таинство. Реконструкция первоначальной формы Евхаристии представляет сложную проблему^[1]. По всей вероятности, апостольская Евхаристия по форме походила, если не повторяла, чин иудейской вечери друзей (habura) — kiddush, может быть, пасхальной.

Книга Деяний повествует, что после первой проповеди Апостола Петра и крещения 3000 человек «они постоянно пребывали в учении апостолов, в общении и преломлении хлеба» (Деян. 2, 42) и, «преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца» (Деян. 2, 46). Это преломление хлеба озаряло благодатными лучами всю жизнь первохристианской общины, живущей постоянно радостью блаженного сорокадневия. «Все же верующие были вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого» (Деян. 2, 44). «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа, и... не было между ними никого нуждающегося» (Деян. 4, 32, 34). Жизнь христиан была проникнута сознанием, что если страдает один член, страдают с ним и все члены, славится один член, с ним радуются все члены» (I Кор. 12, 26). У «чаши благодарения» для христиан указывался путь к разрешению социальной проблемы, мучительная острота которой в Римской империи и до сего времени волнует наши сердца, как она мучила и христиан первых веков. Евхаристия углубила остроту проблемы. Евхаристия соединяла и уравнивала всех — господ и рабов, богатых и бедных. Все члены Церкви — равны и свободны во Христе, все — дети Божии, все — друзья Христовы, братья и сестры. «Один хлеб, и мы многие — одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (I Kop. 10,17).

Это единство всех членов Церкви во Христе во образе Пресвятой Троицы и союз любви, даруемый в Евхаристии^[2], звучат во всех евхаристических молитвах, начиная с «Учения двенадцати апостолов», еще сохранившего словесные формы иудейских застольных ритуалов, но вложившего в них новое содержание — христологию и экклезиологию^[3].

«Да приидет благодать, и да прейдет мир сей», — молится совершающий Литургию. И община торжественным мессианским гимном приветствует Евхаристического Христа. «Осанна Богу Давида... Маран афа — Господь пришел». Он является верующим в Евхаристии. Наступает парусия. Исполняются видения и чаяния древних пророков. «Да приидет Царствие Твое». Начинается мессианское царство. «Се бо входит Царь славы». Христос царствует. Христиане участвуют в брачной вечере Агнца, в мессианской трапезе, соборно принося молитву благодарения и причащаясь Тела и Крови Христовых. Это и было тем веселием, о котором говорит книга Деяний. Это и было тем благодатным опытом, который вдохновлял на исповеднический и мученический подвиги.

Соборность Евхаристии, крестовоскресного праздника христианской общины, ярко выражена во всех чинах Литургии — «общего дела» Церкви, начиная с ее описания в «Апологии» Св. Иустина Мученика^[4] (написанной между 150 и 155 гг.).

Евхаристия совершается в день воскресный — «день солнца». В ней принимают участие все члены общины. После чтения Священного Писания и проповеди все приносят приношение (I Кор. 16, 2) — дары — жертву Богу, вещество для таинства, участвуя этим в общем евхаристическом жертвоприношении^[5]. «Мы приносим Богу не как будто нуждающемуся, но в благодарение его господству и в освящение твари... Слово хочет, чтобы и мы приносили дары к алтарю часто и неопустительно»^[6]. К этим дарам присоединялись и дары ближним, но не как простой акт благотворительности, а как жертва Богу. «Между тем достаточные и желающие, каждый по своему произволению, дают, что хотят, и собранное складывается у предстоятеля, и он имеет попечение о сиротах и вдовах, о всех нуждающихся вследствие болезни или по другой причине, о находящихся в узах, о пришедших в нужде»^[7]. Без любви — жертва несовершенна (Мф. 5, 2224). Участию в литургийном благодарении предшествовало примирение и врачевание взаимных отношений членов общины. Это требование предъявляется «Учением 12 апостолов» к участвующим в Евхаристии наравне с указанием допускать к ней только возрожденных в водах крещения. Примирение запечатляется «святым лобзанием любви» (I Кор. 16, 20), «лобзанием любви» (I Петр. 5, 14), «лобзанием примирения» (св. Кирилл Иерусалимский. Пятое тайноводственное слово), «божественным лобзанием» (Дионисий Ареопагит), которое «соединяет взаимно души». «Когда, — пишет Тертуллиан, — больше целование с братьями уместно, как не тогда, когда возносится более угодная Богу общая молитва, после которой они, как участники в нашем молитвенном подвиге, своим целованием хотят скрепить свой братский союз с ними. Какое моление цельно без скрепы святым целованием?»^[8]. «Возлюбим друг друга». Без любви невозможно единомыслие. Источник любви — Христос^[9]. Соединенная в единое тело этим «священнодействием мира» (Дионисий Ареопагит), которым достигается «единомыслие и единодушие, и словесное тождество» (св. Максим Исповедник), община приступает к евхаристической молитве, которая читается епископом, окруженным клиром. Молитва часто импровизируется, ибо анафора находится еще в расплавленном состоянии. Литург вслух от лица всех верующих приносит благодарение и «словесную и бескровную службу» «о всех и за вся». Он не отделен от верующих. Он — «предстоятель братии» (св. Иустин Мученик), «уста всех» (Феодор Мопсуэстийский и Нарсай), он — корифей хора «союзом любви связуемых» и дающих «благодарение и славу Дающему всем мир». Вся община творчески участвует в евхаристической молитве, в евхаристической жертве и благодарении, запечатлевая молитву общим торжественным «Аминь»[10]. Этим молитвенным подвигом выполнялось первое общественное дело — литургическое, одна из главнейших обязанностей не только иерархии, но и всех членов Церкви, народа «Нового Израиля», «народа избранного, царственного священства, рода святого» (1 Петр. 2, 9; Анафора Св. Василия Великого), ибо в Церкви Христовой осуществляется идеал, которого чаял Моисей (Исх. 19, 6) и пророки — всеобщее священство.

Конечно, это учение о всеобщем священстве не исключает богоустановленной иерархии, совершительницы таинств. «Только та Евхаристия почитается истинною, которая совершается епископом или тем, кому он сам предоставил это»^[11].

Об участии народа в евхаристической молитве ясно учит св. Кирилл Иерусалимский^[12] и св. Иоанн Златоуст, глубоко скорбевший о равнодушном отношении многих христиан к Литургии. «В молитвах много содействует народ. Так, например, о бесноватых и о кающихся совершаются общие молитвы священником и народом... При самом совершении страшных тайн священник молится за народ, а народ молится за священника, потому что слова «со Духом Твоим» означают не что иное, как именно это. И молитвы благодарения также общие - потому что не один священник приносит благодарение, но и весь народ». Св. Иоанн Златоуст подчеркивает ответственность всех членов Церкви, продолжая: «Все же это сказано мною для того, чтобы каждый из подначальных трезвился, чтобы мы знали, что все мы едино тело и столь же различаемся один от другого, сколько член от члена, и чтобы мы не все возлагали на одних священников, но и сами пеклись о всей Церкви, как о теле всем нам общем»^[13].

Приглашение диакона «Станем добре, станем со страхом, святое возношение в мире приносити» относится ко всем верующим. Евхаристические молитвы обращены к Богу от лица всей общины. Например, в сирийской Литургии св. Иакова — после слов анафоры, произносимых священником: «Сие творите в Мое воспоминание»...

Народ. Смерть Твою, Господи, мы воспоминаем, Воскресение Твое исповедуем и второго пришествия Твоего ожидаем; просим у Тебя милости и благодати, молим об оставлении грехов; да будут милости Твои на всех нас.

Священник. Итак воспоминаем, Господи, смерть Твою и тридневное Воскресение Твое... Приносим Тебе сию страшную и бескровную жертву... Ибо Твой народ и Твое достояние умоляет Тебя, а через Тебя и с Тобою — Отца Твоего, и говорит:

Народ. Помилуй, Господи Боже Всемогущий, помилуй нас.

Священник. И мы, немощные и грешные рабы Твои, Господи, благодарим Тебя, прославляем Тебя за всех и всё.

Народ. Прославляем Тебя, благодарим Тебя, поклоняемся Тебе, благодарим Тебя и молим у Тебя прощения, Господи Боже, помилуй нас и услышь нас.

Диакон. Как страшен настоящий час. Как ужасно, возлюбленные мои, то время, в которое... Святой Дух... почиет на этой Евхаристии... и освящает ее... Присутствуйте же со страхом и трепетом, стойте и молитесь... Воскликнем и скажем трижды: Господи, помилуй.

Священник произносит призывание Св. Духа.

Народ. Трижды: Господи, помилуй, и запечатлевает призывание Св. Духа двукратным «Аминь».

Далее народ приглашается диаконом к отдельным частям ходатайственной евхаристической молитвы, читаемой священником. Каждая из шести частей утверждается «Аминь» народа. Он же и заканчивает анафору словами: «Каким оно было и есть в роды родов» и (будет в продолжение) будущих веков во веки. Аминь^[14].

Это общее участие в принесении евхаристической жертвы завершается общим причащением св. Тела и Крови Христовых. Объединенные в молитве «единым сердцем и едиными устами», верующие соединяются со Христом и в Нем друг с другом. «Нас же всех от Единаго Хлеба и чаши причащающихся соедини друг ко другу во едино Духа Святаго Причастие» (Анафора св. Василия Великого). Причащение каждого члена запечатлевалось «Аминь»^[15].

Общее причастие за каждой Литургией было нормой в Древней Церкви. Оно было тесно связано с общей евхаристической молитвой и жертвой. Находящиеся под запрещением и лишенные права приступать к Св. Чаше не могли участвовать в Литургии^[16]. Литургия совершалась по воскресным дням («Учение 12 апостолов», «Апология» Иустина Мученика, Деян. 20, 7). В IV веке Евхаристия совершается и в субботу в Александрии и вообще в Египте, в Малой Азии и Константинополе^[17].

В некоторых же частях Церкви причащение было более частым. Так, св. Василий Великий в письме к Кесарии, жене Патриция, пишет, «что мы причащаемся 4 раза каждую седмицу — в день Господень, в среду, в пяток и в субботу, а также и в другие дни, если бывает память какого святого», но «хорошо и преполезно каждый день приобщаться и принимать Святое Тело и Кровь Христову»^[18]. Обычай ежедневного причащения был распространен и в Риме, и в Испании^[19]. В конце III — начале IV в. постепенно устанавливается Великий Пост — время покаяния и сокрушения о грехах. В скорбные дни поста полная Литургия — праздник христианской общины с ее пасхальной крестовоскресной радостью Голгофы и Светозарной ночи — не могла совершаться. Однако верующим было разрешено причащаться и в дни поста. Было положено начало Литургии Преждеосвященных Даров, которая представляет собой соединение вечерни с причащением и говорит о возможности причащения вне полной Литургии. Это допускалось в Древней Церкви. Так, например, св. Иустин Мученик отмечает, что Св. Дары к неприсутствовавшим посылаются через диаконов^[20]. Древняя Церковь знала практику хранения Св. Даров на дому и самопричащения^[21]. Она удерживалась впоследствии в монашеской практике^[22]. Но, конечно, самопричащение, как и причащение больных, не могло заменить собою полной Литургии с ее соборной евхаристической жертвой и соборным причащением. Самопричащение допускалось «нужды ради», подобно тому, как в настоящее время допускается участие в анафоре и принесении даров без причащения или своего рода «духовное причащение»^[23].

Соборный характер Евхаристии требовал совершения одной только Литургии в каждом городе^[24]. Впоследствии отсюда возникает западная практика fermentum^[25], посылаемого епископом в приходские храмы.

[1]  [2]  [3] 

^[1] См., например: Lietzmann H. Messe und Herrenmahl. Bonn, 1926; Карабинов И. Евхаристическая молитва. СПб., 1908; Gavin F. The Jewisch antecedent of the Christian Sacraments. London, 1928. C. 6097.
^[2] Священнейшая Евхаристия — узы любви. Св. Иоанн Златоуст. Беседа 11 на Деяния. Полное собрание творений. Т. IX. 1903. СПб., С. 355.
^[3] Интересны статьи Gibbins H. J. The problem of the liturgical section of the Didache. The Journal of theological studies. Vol. 36 (Oct. 1835), pp. 373386; Middleton R. D. The Eucharistic Prayers of the Didache. Ibid. (Juli), pp. 259267.
^[4] Собрание древних литургий. Вып. I. СПб., 1874. С. 4043.
^[5] Подробнее см.: Петровский А. Древний акт приношения вещества для таинства Евхаристии и последование Проскомидии. Христ. Чтение, 1904. Т. CCXVII, ч. I. С. 406 и след.
^[6] Св. Ириней Лионский. Contra Haer., 1.4. с. XVIII. Собрание древних литургий. Вып. I. С. 46.
^[7] Св. Иустин Мученик. Ibid. С. 42.
^[8] De Oratione. Собрание древних литургий. Вып. 1. С. 58; Молитва перед целованием мира, Сирийская Литургия Иакова. Собрание древних литургий. Вып. 2. С. 24; Сирийская Литургия Василия Великого. Вып. 2. С. 86. Александрийская Литургия св. Марка. Вып. 3. С. 29;. Эфиопская Литургия. Вып. 3. С. 99; Коптская Литургия. С. 5354; Армянская Литургия. Вып. 2. С. 200201; Мозарабская Литургия. Вып. 4. С. 144; Молитва перед целованием в русских рукописных служебниках, начиная с XIV в.; Орлов М. Н. Литургия св. Василия Великого. СПб., 1909. С. 159.
^[9] Иерей целует покрытые дискос и потир, и край престола.
^[10] 1 Кор. 14, 16; Чины древних литургий. Иустин Мученик. Собрание древних литургий. Вып. 1. С. 40; Св. Дионисий Александрийский. Из письма к Сиксту, еп. Римскому. Церковная история Евсевия, кн. VII, 9. Собрание древних литургий. С. 69 и др.
^[11] Св. Игнатий Богоносец. К Смирнянам. Собрание древних литургий. Вып. 1. С. 39.
^[12] «Мы должны благодарить... воспоминаем... повторяем... умоляем... воспоминаем... повторяем...» Св. Кирилл Иерусалимский. Пятое тайноводственное слово. Творения. СПб., 1913. С. 248–249.
^[13] Св. Иоанн Златоуст. Толкование на Второе послание к Коринфянам. Беседа 18, 3. Творения в русском переводе. Т. X, кн. 2. СПб., 1904. С. 632–633.
^[14] Собрание древних литургий. Вып. 2. СПб., 1875. С. 26–37; Brightman. С. 87–96; Сирийская Литургия Св. Василия Великого. Ibid. С. 89–101; Коптская Литургия св. Кирилла Александрийского. Ibid. Вып. 3. С. 54–70; Эфиопская Литургия. Ibid. С. 99–108; Мозарабская Литургия. С. 140–149.
^[15] См. мученические акты св. Перепетуи. Ее сон. Собрание древних литургий. Вып. 1. С. 75.
^[16] Возглас диакона в армянской Литургии «Целуйте друг друга лобзанием святым, и те из вас, которые не могут причаститься сего божественного таинства, да выйдут за двери» (Вып. 2. С. 200). Возглас в коптской Литургии св. Кирилла Александрийского — «непричащающиеся, изыдите» (Ibid. Вып. З. С. 99).
^[17] Скабалланович М. Толковый Типикон. Вып. 1. Киев, 1910. С. 164.
^[18] Св. Василий Великий. Творения. Изд. 3, ч. 6. С. Посад, 1892. С. 201.
^[19] Скабалланович М. Op. cit. С. 165.
^[20] Собрание древних литургий. Вып. 1. С. 40, 42.
^[21] Например: Причащение Серапиона. Церковная история Евсевия. Кн. VI, гл. XLIV. Собрание древних литургий. Вып. 1. С. 68.
^[22] Например: Алмазов А. Тайная исповедь в Православной Восточной Церкви. Т. II. Одесса, 1894. С. 116–123.
^[23] См.: Дмитриевский И. Историческое, догматическое и таинственное изъяснение на Литургию. Москва, 1823. С. 244–245. (Прим. автора).
^[24] «Старайтесь иметь одну Евхаристию: ибо одна плоть Господа нашего Иисуса Христа и одна чаша в единение Крови Его. Один жертвенник, как и один епископ с пресвитерством и диаконами». Св. Игнатий Богоносец. К Филадельфийцам. Гл. IV. Собрание древних литургий. Вып. 1. С. 38–39.
^[25] закваска (лат.)