Служить Богу, а не маммоне

Беседа с иереем Анатолием Черновым, заведующим воскресной школы при храме Рождества Христова г. Обнинска

Анатолий Борисович Чернов — в прошлом старший мастер, председатель профсоюзного комитета приборного завода «Сигнал», руководитель полиграфической фирмы, в штате которой состояло более 70 человек. Для производственных нужд предприятие арендовало трехэтажное здание у одного из предприятий Обнинска... Причем его бизнес родился, как говорит Анатолий Борисович, не совсем обычно: он трижды закладывал свои картины, которые писал по ночам на кухне, в банк. Брал кредиты, чтобы купить первое оборудование. С этого и начался подъем предприятия... Когда же предприятие стало крепко стоять на ногах, Анатолий Борисович оставляет его детям и уходит... Теперь он — отец Анатолий, бакалавр богословия, заведующий воскресной школы обнинского храма Рождества Христова. Воистину, пути Господни неисповедимы.

— Отец Анатолий, расскажите о Православном центре для детей и молодежи в Обнинске (ведь даже Президент России Д. А. Медведев посодействовал в реализации этого проекта).

— Одно дело, если для занятий 80-ти детей воскресной школы есть подвал под храмом и совсем другое — когда теперь у нас такое хорошее, красивое здание. Оно определено как молодежный православный центр.

Поскольку воскресную школу посещают дети, примерно, до 14 лет: потом у них меняются интересы, взгляды на жизнь и удержать подростков там сложновато,-то в том же новом здании планируется организовать молодежный клуб. Учащаяся молодежь должна иметь место для общения, изучения Библии, для демонстрации интересных постановок и встреч с известными людьми. Есть мечта, что у нас при центре будет театральная студия и школа бальных танцев. Планируется там и спортивный зал.

Как человек, занимавшийся полиграфией, на базе Центра я бы с удовольствием сделал уголок оперативной печати с техникой, которая могла бы поработать на общее дело, и маленькую видеостудию. Калужский епархиальный журнал выходит редко. А хотелось бы иметь оперативную реакцию на события в церковной жизни Обнинска, то есть своего рода «информационный орган» для выработки совместного мнения различных приходов по поводу той или иной проблемы. Здесь, считаю, пока у местных православных СМИ есть белое пятно и его надо закрывать. И второй момент — видеостудия. Мы мало показываем жизнь православных христиан Обнинска по телевидению, да и вообще мало говорим о красоте православия... А ведь Россия может сохраниться, если сохранится русский народ. Федор Достоевский сказал, что русский — это не национальность, а отношение к Православию. Это жизнь по христианским заповедям, наличие страха Божия, совести в человеке. Даже когда в советском фильме Степана Разина выставили на лобное место перед казнью, он на четыре стороны поклонился и попросил прощения: прости, люд православный. Даже человек, который на Руси в те времена делал злые дела, понимал, что он делает.

Основное назначение центра — это работа с детьми и молодежью не в режиме воскресной школы, а ежедневно. Там должна быть кружковая и клубная работа, чтобы каждый мог найти себе занятие по душе. Иными словами, наша задача — отвести подростков и молодежь от наркотиков и алкоголя, дать представление о том, что жизнь может быть совсем другая. Нужно готовить молодых людей к жизни в этом мире, хорошо было бы в Центре давать основы профессиональных навыков. Человеку без профессии состояться очень сложно, ведь кроме метлы ему и предложить-то будет нечего. А метел на всех не напасемся...

— Как вы сделали такой выбор: из предпринимательства пошли по пути священничества?

— После того, как на предприятии дело удалось наладить, и появилась возможность в течение трех лет в своем кабинете писать картины и стихи, произошли две удивительные встречи: первая — с Людой Киселевой, Боровской художницей-инвалидом, и вторая — со священником Юхновского храма о. Алексием Махетовым. У отца Алексия в то время были огромные проблемы: большой район, много народа, и он, практически, один с несколькими помощниками. Появилось желание место отдыха (у нас дача в Юхнове) сделать местом основной работы. Имею в виду храм, в который мы с женой ходили исповедоваться и причащаться. Батюшка, с которым и сейчас сохраняются теплые отношения, с радостью принял меня: в той ситуации еще один помощник был как нельзя кстати. Мне же захотелось подставить плечо, и я полтора года проработал там старостой прихода, при этом был заместителем директора воскресной школы, а также учился в Калужском духовном училище.

А потребность служить Богу и людям появилась у меня, когда мы со старшей дочкой были в гостях у Людмилы Киселевой. Это человек, который прикован к постели, однако по телефону пытается помочь детям-инвалидам, находящимся в специальных детских домах. Удивительно, как много она делает для того, чтобы эти учреждения были обеспечены оборудованием, питанием. Кроме того, Людмила содействует и в том, чтобы устроить жизнь этих детей. И вот, во время нашей встречи меня прошибла одна страшная мысль: «Эх ты, Анатолий Борисович! Взял легенький крестик, идешь по жизни и посвистываешь, а люди вон какой крест взяли, несут и не стонут... Имей совесть! Уступи свое место молодым помощникам, пусть они состоятся в бизнесе, а ты иди и послужи Богу и людям». И Господь всё устроил.

— Сейчас вы полностью отошли от бизнеса?

— Конечно, четыре года у меня даже совета не спрашивали. Я очень рад, что старый дуб пересадился, освободил солнышко для молодежи: слава Богу, из дочки состоялся руководитель.

— А у вас в мыслях есть еще иконы писать?

— Некоторые мои картины были наполнены религиозным содержанием, они в какой-то степени походили на иконы, но не в византийском стиле, а скорее, в западном. Однако со временем понял, что поднимаю руку на святое и творить дальше без благословения просто нельзя. По сути, в своем творческом поиске уже близко подошел к иконописи... Надо было вовремя остановиться. На последней недописанной картине «Чудо в Кане Галилейской» кисточка, как говорится, выпала из рук и все стало понятно. Как раз в то время читал искусствоведческую литературу, и для меня стала открытием «Троица» Андрея Рублева. Когда же я осознал, какая там богословская высота и глубина, то мне за свои картины, наивные и непрофессиональные, стало стыдно... И наверное, это хорошо. Вовремя остановиться и перестать заниматься тем, что не твое. Хотя это и не подвиг, но поступок правильный и добрый. Надо заниматься тем, на что Господь поставил...

К этому пришел после последней своей персональной выставки, которая проходила в Городском музее Обнинска. В тот день, чтобы не слышать отзывы зрителей, которые не знали, что среди них находится автор картин, ушел в историческую часть музея и увидел там фотографии своего прадеда в священнической одежде: он служил в Белкинском храме свв. Бориса и Глеба и похоронен там вместе со своей супругой, рядом с алтарем. Так мне стало понятно, куда дальше идти.

— По окончании Калужской духовной семинарии вы защищали диплом, по какой теме?

— Тема касалась богословия пастора неопятидесятнической церкви «Новое поколение» в Риге Алексея Ледяева.

— А почему вы именно его выбрали?

— В руки попался диск с конференции «Рост церкви», которая проходила в Москве в 2000 году. Выступление пастора Ледяева меня возмутило. Удивительно: зал наполнен людьми, все пляшут и поют, пастор говорит одно, а Библия — совершенно другое. Он тычет пальцем в Евангелие и начинает комментировать. Причем его понимание совершенно не совпадает с тем, что написано в Священном Писании. Это сравнение у тех, кто будет читать мою работу, должно вызвать вопросы: кто прав, кого слушать?

Потом еще попали в руки дополнительные материалы о чудесах, так называемых, исцелений. В «церквях», подобных ледяевской, происходит это примерно так. Пастор со сцены провозглашает: «Положите руку на больное место... А потом поднимите руки, кому полегчало». Оч-чень интересно... Все это задело за живое, и захотелось мне сделать что-то полезное: написать не просто обычную работу, которая, попав в библиотеку, будет там пылиться, а такое исследование, что поработает и откроет людям глаза, так же, как и мне открыло; возможно, даже поможет им спастись.

— У нас в городе шесть подобных церквей, как вы считаете, их учение отличается от ледяевского или в каждой из них свое понимание?

— С некоторыми пасторами я знаком, а по этому поводу были даже разговоры. Богословие каждого из них отличается в каких-то деталях. И как раз наличие такого видеоматериала про иностранного пастыря (это же Латвия), дает нам возможность сесть рядом и посмотреть фильм или обсудить книгу. Глядя на третий объект, мы можем анализировать его спокойно.

— И амбиции уже не мешают...

— Совершенно справедливо. Недоразумения сняты, мы вместе изучаем материал, вместе можем прийти к выводам.

Внешний объект для изучения позволяет снять многие психологические и религиозные барьеры, объективно посмотреть на этот объект и прийти к выводам, которые устроят две стороны, не задевая ничье самолюбие. Мы же понимаем, что вопросы веры в жизни человека — наиважнейшие. Каждый считает, что это родное, причем, лично его и святое, поэтому с вопросами веры надо обращаться весьма осторожно. Нельзя забывать, что как только мы скажем оппоненту: «Глупый!», — получим в ответ: «Сам такой!»

— Как вы считаете, надо ли православному предпринимателю и вообще мирянам жертвовать «десятину»?

— Думаю, да. Из опыта неправославных «церквей» можно сделать правильные выводы. Сегодня протестанты или те, кто под них маскируется, по нескольким моментам вызывают безусловную симпатию. И первое — это то, что они ведут большую, активную социальную работу, и между собой дружны, и с детьми в детских домах занимаются, делают интересные выезды на природу, я видел их материалы об этом. Те занятия, которые там проводятся, имеют как раз целью объединить подрастающее поколение через любовь к Богу и Его творению...

— А какие это занятия?

— И спортивные соревнования я там видел, и даже детские игры и конкурсы, построенные на изучении Священного Писания. Это дело доброе.

— То есть вы как заведующий воскресной школы...

— ... беру это на вооружение, мне это очень интересно. Сей опыт весьма полезен. Например, там есть интересная игра. Смысл такой, что сегодня человек в этом мире живет гордыней, он хочет получить «от жизни всё»: богатство, положение в обществе и т. д. И считается, что если он этих достижений не добился, то его жизнь не состоялась. Но в Библии говорится, что жизнь человека не зависит от обилия его имения. Так вот игра, о которой веду речь, как раз этому и учит, а именно, смирению. Суть дела такова. Несколько кусочков веревочки связывают между собой, детишкам завязывают глаза и говорят: «Вы должны попытаться найти выход». Взрослые и старшие дети стоят и держат эту веревочку за концы...

— ... похоже на лабиринт.

— Да. И когда детям завязывали глаза, они видели, что выход есть. Но самое интересное возникает потом. Они начинают искать выход, но концы веревки связывают, и узелок там получается точно такой же, как и в других местах. Сколько ни ходи, из круга-то выйти невозможно... Самые догадливые дети начинают, не снимая повязки, просить взрослых, чтобы они им помогли. Что и требуется. Человек смирил свою гордыньку и понимает, что есть силы, к которым можно обратиться. В общем то, это — обучение навыкам молитвы. Доброе дело: ребенок должен понимать, что ему надо молиться Тому, Кто сильнее, кто добрый и хочет ему помочь. Это хороший шаг веры.

— А еще они и через спорт приводят мальчишек к вере, не так ли?

— Там не только мальчишки и девчонки, но и взрослые участвуют. Вот что мне рассказывали: зимой в городском парке они проводили семейные соревнования. Обычные горожане стояли и внимательно наблюдали за происходящим. Как, оказывается, интересно взрослым можно проводить время: без пива, без водки, без мата, вместе со своими детьми!

— Кстати, если мы коснулись темы пьянства, они выпивают или у них «сухой закон»?

— Понятия не имею. Те, кого я знаю, к «этому» делу совершенно равнодушны.

— Вернемся к теме бизнеса... Многие православные предприниматели говорят: у нас такие законы, что невозможно честно платить все налоги — разоришься. Это правда или нет?

— Мой бизнес начинался тяжело: в 90-е годы подняться было очень непросто, хотя ныне, считаю, это сделать еще сложнее. Не знаю, как сейчас, потому что от предпринимательской деятельности отошел, фактически, четыре года назад, но уже тогда тенденции были понятны. Возникает такое ощущение, что действительно загоняют предпринимателя в угол, где бизнесмен встает перед страшным выбором: брать грех на душу или просто тихо, честно умереть. И не только в законах дело, а в общей морально-нравственной обстановке в стране.

— Считаете, надо как-то законодательство усовершенствовать?

— Не только законодательство... Россия отличается от других государств одной интересной особенностью: строгость Закона компенсируется необязательностью его исполнения. Эта формула была выведена больше 200 лет назад. Но тут дело в другом: аморальный настрой общества, когда тот, кто работает честно, считается дураком, а кто пытается служить Родине, — идиотом. Насаждается культ обогащения любой ценой. Если мы эту тенденцию эгоизма, духа наживы, не переломим, то какие бы законы ни принимались, ничего хорошего из этого не получится. Если человек не служит Богу и людям, то за что бы он ни взялся, все будет извращено, искалечено, порушено и, в конце концов, он останется у разбитого корыта.

— Что бы вы могли сказать о духовных основах русского предпринимательства?

— Сегодня духовные основы русского предпринимательства выродились, их нет. Когда читаешь о дореволюционных богобоязненных купцах и предпринимателях и сравниваешь их с современными бизнесменами, то приходишь к страшному выводу: мы находимся перед духовной пропастью. И те, для кого бог — золотой телец, кто пытается эту идеологию тиражировать, ведут нас именно туда, куда идти нельзя. Люди, если теряют духовность, совесть и страх Божий, превращаются в скотов. Как говорил классик, если Бога нет, то все позволено. И мы свидетели многочисленных случаев, когда, независимо от обилия имущества, неверующий индивид теряет человеческий облик. Это страшно.

— Как совмещать успешный бизнес и православный образ жизни?

— В современных условиях я не знаю, как это делать.

— А из своего опыта, когда вы были предпринимателем...

— Опыт имеет две стороны: начало бизнеса, когда стало получаться и была обстановка подъема и сегодняшний момент... Сейчас идет какое-то бездуховное зарабатывание денег в стране. Причем, в большинстве своем. Не могу сказать, что нет людей с совестью. Будучи старостой прихода Юхновского и занимаясь закупкой материалов для ремонта здания воскресной школы в Юхнове, куда бы ни обращался, как только говорил, что для воскресной школы, все предприниматели делали скидку от 7 до 10%, тут же, без разговоров. Всякий хозяин, на любой шуруп, на любую панель, кирпич. Это оставляет надежду, что народ наш не потерял окончательно совесть и страх Божий.

— Сложно ли в России заниматься бизнесом?

— Я думаю так: по-честному заниматься бизнесом в бесчестной стране невозможно. Не надо тешить себя иллюзиями. Другое дело, что рассказывают, еще в сталинские времена один старенький батюшка, глуховатый, исповедовал совсем глухую бабушку, женщину, которая работала продавцом в магазине и получала нищенскую зарплату. Вот та женщина и говорит: «Не своруешь, так... семье-то есть нечего». И осталась в народе молва о словах этого батюшки: «Воруй... но знай меру». Поэтому, еще раз повторюсь, в обстановке бесчестия и массового обмана жить белой вороной невозможно.

Говорят, еще анекдот один был во времена советской власти. Американцы выкрали чертежи секретной подводной лодки, собирают на своем заводе — выходит паровоз!... Еще раз выкрали — опять паровоз получается. Тогда в недоумении директор ЦРУ направляет нашему верховному командующему телеграмму, в которой признается: два раза выкрали документы, собираем — получается паровоз. Получил в ответ: вы же забыли два вагона изменений... Поэтому теория — одно, а практика — совершенно другое. Как говорят в Одессе, почувствуйте разницу.

— В православии нужны думающие люди и профессионалы своего дела?

— Думающие люди и профессионалы в любом деле нужны, потому что, как известно, «кадры решают все». Никакими общими лозунгами и маршировками строем не брались вражеские укрепления, не выигрывалась не одна битва. А духовная битва идет постоянно, но не с людьми, а с духами злобы поднебесной.

— Сейчас много говорят о миссионерстве. Привести в храм хорошо, а дальше-то что будем с людьми делать?

— Мы прекрасно понимаем: камни сами по себе никого лучше, добрее не сделают. Другое дело, что наше богословие в красках — иконы — уже производят какие-то действия в душе человека. При вдумчивом взгляде на них, порой, для него открывается смысл евангельских событий, пробуждается совесть, где-то в недрах души зарождается мысль: «Что я в этом мире должен сделать?». Имея перед глазами примеры святых подвижников Божиих, слушая молитвы и молясь вместе со всеми, мы становимся едины в нашем устремлении к Богу. Ведь особенность нашего богослужения — соборная молитва, когда мы молимся все вместе. Евхаристия — совместная молитва христиан перед Святыми Дарами.

Приход человека в храм пробуждает в нем страх Божий и осознание того, что за всё, совершенное в этом мире, он будет отвечать. И, возможно, это остановит его перед пропастью греха и направит его жизнь в нужное русло, в ней появится новый смысл. Смысл Православия — обОжение человека при жизни. Это не значит, что он станет Богом. Через работу над собой и борьбу со своими страстями он сможет воспринять те качества, которые были явлены Господом нашим Иисусом Христом в Его земной жизни, и стать богоподобным. А свидетельством веры будут добрые дела, по слову апостола Иакова: «Вера без дел мертва». Человек сам по себе не может сделать ничего доброго, потому что мы со своим умом человеческим, страстями, со своей покалеченной природой часто не способны отличить добро от зла. Не имея духовного компаса, мы не знаем, ни куда идти, ни как идти. Нам без помощи Божией не обойтись.

— А Евангелие надо ежедневно читать?

— Чем больше изучаешь Евангелие, тем становится интереснее, тем больше узнаешь. Каждый раз читаешь Новый Завет и находишь что-то для себя новое. Каждый раз. Слово Божие настолько глубоко — на все времена.

— Знакомый алтарник признался, что он стал понимать церковно-славянский язык только после пяти лет хождения в храм. Многие говорят, что не понимают языка богослужения. Что бы вы могли сказать по этому поводу?

— Очень важный момент: хождение в церковь. Вот ключевое слово — «хождение» (в церковь). Когда я ходил в церковь, тоже были многие моменты непонятны. Но когда я вошел в алтарь, стал участвовать в службе, то этой атмосферой не мог просто надышаться... Службы стали казаться короткими, они стали понятными. Когда сам читаешь по церковно-славянски, ты живешь этим. Например, когда шестопсалмие читаешь, там некоторые псалмы как будто про тебя написаны. Вопль Давида к Господу, разговор с Богом, как будто от тебя написан. Ты в этой ситуации находишься, ты вопиешь, ты просишь: «Господи, помилуй!» То есть сам по себе церковно-славянский язык для изучения и понимания несложен. Для этого надо просто заняться и... почитать на нем самому, послушать его красоту. На слух это одно, а почитать самому — многое откроется: настолько мелодичен и красив этот язык.

Беседовал Андрей Сигутин