Богословие и Пастырство

[1]  [2]  [3] 

5. Можно ли нам использовать методологию гипноза в целях православной психотерапии?

— Гипноз как метод и цель не имеет ничего общего с православным богословием. Известно, что гипноз ущемляет свободу человека, усыпляет сознание и пытается разными способами воздействовать на подсознание, выводя на поверхность сознания разные образы. Во многих случаях этот метод используется в спиритизме, который является энергией дьявола.

Согласно православной традиции, свобода человека не может быть упразднена. Понятие личности тесным образом связано со свободой. Бог как личность свободен, не имеет ни в чем нужды, и человек как личность тоже свободен, чтобы свободным произволением воспринять Божию энергию. Поэтому Отцы говорят о бодрствовании, трезвении, а не о сне и расслаблении. В последовании повечерия мы молитвенно просим Христа: «И даруй нам, Боже, бодр ум, целомудр помысл, сердце трезвящееся, сон легок...»

По учению Отцов, душа человека словесна и разумна, то есть имеет слово и ум. Разумом человек вступает в общение с Богом, а словом выражает опыт ума. Когда человек свободной волей встречает Господа, его ум и словесность не упраздняются. Умом он молится беспрестанно Богу, а словом вступает в общение с внешним миром. Иначе говоря, обе силы души действуют параллельно.

Так как вы интересуетесь православной психотерапией, то я подробнее остановился бы на этой теме.

Говоря о лечении с православной точки зрения, представляем Церковь как некую духовную больницу, в которой посредством Таинств и аскетической жизни исцеляется человек. Духовные доктора в ней клирики, главным образом епископы. Тот, кто желает вылечиться, остается в Церкви, отдав себя в руки духовных врачей, ставящих диагноз и назначающих лечение, участвует в Таинствах и постепенно приобретает духовное здоровье.

Помимо нашего участия в Божественной Литургии, очень важного тайнодействия Церкви, мы должны осознать, что нужно лечить и как это сделать.

Ранее я уже упоминал, что у души есть два вида энергий: разумная и словесная. Святые Отцы именуют эти понятия умом и словом. Слово — это мышление и помыслы, ум — тончайшее внимание, действуемое внутри сердца. Тем самым Отцы говорят о том, что ум должен опуститься в сердце. Не разумность, а тонкое внимание считается оком души. Когда монах творит умную молитву, его логическое мышление не отходит на второй план, и в состоянии молитвы он не теряет способности логически мыслить. Можно быть в центре Москвы, осознавая умом все, что происходит вокруг тебя, и пребывать в молитве, творя ее в сердце действием умной энергии. Можно ехать в машине за рулем, вниманием ума сосредотачиваясь на дороге, и молиться в сердце Иисусовой молитвой. Одно другому не мешает.

Преподобный Максим Исповедник говорит об этом так: «Чистый ум право смотрит на вещи; образованное упражнением слово — виденное полагает как бы пред очами других». Давайте возьмем пример из нашей жизни. У нас есть компьютер, с помощью которого мы пишем. Мы это ум, а компьютер — мышление. Наш опыт заносим в компьютер. Примерно таким же образом взаимодействует ум с мышлением. Когда гипнозом подавляется способность мыслить, тогда целостность человека нарушается, и возникает большая проблема.

И еще важный момент. Когда кто-либо пытается подавить свободу человека и его мышление — это от лукавого. Бог никогда не посягает на человеческую свободу и его сознание. Это один из критериев, по которому мы разделяем прелесть от истины.

Для человека вполне нормальным является состояние непрерывной молитвы Богу и одновременного взаимодействия с окружающим миром. Так говорят об этом Отцы Церкви. Я попытался понять это на практике, чтобы посмотреть, как непрерывно действует ум.

Одну маленькую девочку, дошкольницу, я попросил:

— Говори «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя» много раз, когда просыпаешься утром, перед сном и днем, когда ходишь.

Она была хорошей, чистой девочкой, меня любила и послушалась. По прошествии месяца я спросил ее:

— Молишься ли ты, как я тебе заповедовал?

— Да, молюсь, но что-то странное происходит внутри меня. Молюсь не я сама, но слышу в моем сердце молитву «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».

Как мы видим, мышление не упраздняется, движение умной молитвы происходит одновременно с мыслительным процессом.

Отцы Церкви утверждают, что Адам до своего падения пребывал в состоянии, при котором умом общался с Богом и ангелами, а логическим мышлением со всем творением. Однако после грехопадения его ум омрачился и отождествился с рациональным мышлением. В этом состоит сущность праотеческого грехопадения.

Теперь, пребывая внутри Церкви с ее Таинствами и аскезой, мы пытаемся освободить ум от засилья в нем рационализма. Это возможно молитвой и послушанием. Ум освобождается от преобладания логического мышления, и обе силы начинают функционировать вместе, так же, как и ум освобождается от поработивших его страстей и внешнего мира. Когда ум просветится, тогда преображается страдательное (волевое-вожделеющее) начало души, и благодать Божия посредством ума преображает и освящает тело человека, то есть весь человек освящается.

Таким образом, имея в виду вышесказанное, мы должны четко осознать нашу цель в Церкви и руководствоваться теми способами, которыми она достигается, а именно участием в церковных Таинствах, аскетическим подвигом, а не разными религиозными и мирскими средствами, такими, как рассуждение, гипноз, гуманизм, морализм и прочие.

Известно, что преподобный Серафим Саровский говорил, что цель человеческой жизни состоит в стяжании Духа Святого, а Он стяжается не с помощью антропоцентричных средств мира сего или других религий.

6. В деле послушания духовнику кого лучше слушаться, священника в миру или монашествующего пастыря? Предположим, что священник не находится в прелести, но духовного молитвенного опыта не имеет. К чему может привести послушание такому духовнику и что должен делать человек, находясь в состоянии духовного поиска и являясь духовным чадом подобного духовного отца?

— Духовник — это тот человек, который может наставлять христианина на его пути к обожению. Послушание не есть самоцель, оно необходимо для достижения обожения.

Святые Отцы говорят о трех стадиях духовной жизни. Очищение сердца от страстей, просвещение ума и обожение.

Очищение сердца от страстей — первая ступенька духовной жизни. Затем следует просвещение ума и обожение. Согласно учению преподобного Максима Исповедника, три степени духовной жизни связаны с тремя степенями священства. Дьякон помогает людям освободиться от страстей, приводит их к иерею, который способствует очищению ума, затем священник подводит паству к епископу, задача которого состоит в наставлении людей на пути к обожению.

Я наблюдал в эти дни, проведенные у вас, что на то место в храме, где будет стоять епископ, вы кладете круглый коврик, на котором изображен орел. В чем смысл этого? Епископ — богослов по образу Христа и Его преемников-апостолов, поэтому он опытно пережил Пятидесятницу, которая является личным переживанием нетварного света.

Как я упомянул в начале, Церковь является духовной лечебницей. В больницах для лечения телесных заболеваний имеются медсестры, врачи, доктора-профессора и административный персонал. Подобную структуру мы наблюдаем и в Церкви. Мы чувствуем себя больными и вначале нуждаемся в низшем медицинском персонале. По мере очищения сердца нам требуется врач, который специализируется на лечении той или иной болезни. Духовник помогает духовным чадам сначала приобрести смирение и послушание. Когда же он увидит, что его духовному чаду требуется уже то, что он не в состоянии дать, то предлагает пасомому обратиться к другому духовному отцу. То же самое происходит и в лечении телесных недугов. Когда пациент, обратившись к врачу с заболеванием, не может получить помощь от него из-за некомпетентности в этой области, тогда врач, не дожидаясь, пока пациент умрет у него на руках, передает его другому более опытному и компетентному врачу, находящемуся, например, в Москве или заграницей.

В духовной жизни все аналогично. Хорошо, когда у духовника есть духовный опыт, опираясь на который он может отличить тварное от нетварного, от Бога та или иная энергия или от лукавого. Однако когда духовные запросы христианина превышают то, что может дать духовный отец, опыта которого может быть недостаточно, тогда человек обращается к творениям святых Отцов, прибегает к молитве, и впоследствии сам Бог может взять на себя духовное руководство над ним. Он ему покажет образ спасения. Много раз христианин, сам того не ожидая, встретит на своем пути святых людей.

Так случилось в моей жизни. Были некоторые духовники, которые мне помогли в юности. В один прекрасный момент Господь открыл мне дорогу на Святую Гору Афон, увидев мое стремление к совершенствованию в духовной жизни. Но я желал еще большего, тогда Бог указал мне дорогу, и я встретил старца Софрония.

Помните эфиопа из Кандакии в Деяниях святых Апостолов, который шел в Иерусалим на поклонение? Сидя в своей колеснице, он читал пророка Исаию. Тогда «дух сказал Филиппу: подойди и пристань к этой колеснице. Филипп подошел и, услышав, что он читает пророка Исаию, сказал: разумеешь ли, что читаешь? Он сказал: как могу разуметь, если кто не наставит меня?» И Филипп не только наставил его, но и крестил (Деяния 8, 26—40).

Если мы предадим наше сердце Богу, тогда Он пошлет нам соответствующих наставников. А если не находится подобающий наставник, тогда Господь берет на Себя руководство нами.

Однажды у одного афонского монаха был старец, которому он помогал. И когда последний представился, то монах задумался: «Боже мой, что я буду делать без моего старца?» В отчаянии он возопил к Богу: «Господи, Ты обязан мне помочь». И Бог услышал его молитву, и помог ему.

Самое главное состоит в том, чтобы у нас была жажда Бога. Не сказано ли в заповедях блаженства: «Блажени алчущие и жаждущие правды, яко тии насытятся?» Те, которые алчут и жаждут Бога — насытятся. И не только насытятся, но возжелают еще больше.

7. Насколько монашеский образ жизни в богословии созерцания выше жизни в браке?

Когда человек приходит в Церковь и принимает таинство крещения, он ставит своей целью обожение. Обожение доступно для каждого человека, для каждого христианина. Это следует из последования крещения и всей духовной жизни.

— Существует брак во Христе и девство во Христе. Если брак совершается не во Христе, он не спасает. И также девство без Христа не спасительно. Проблема не состоит в выборе брака или монашества, а в том, как будет жить человек во Христе и в Церкви.

Конечно, когда кто-либо является хорошим монахом, тогда ему предоставляется больше возможностей для спасения и достижения высокого уровня духовной жизни, потому что в браке нужно сосуществовать с другим человеком и тянуть лямку жизни вдвоем. Однако существует множество примеров, когда женатый человек достигал больших высот в духовной жизни, а монах оставался на низком духовном уровне.

Святитель Иоанн Златоуст утверждает, что пророк Исаия был женат, но это не помешало ему достичь видения Бога. Поэтому я говорю, когда жаждешь Бога, то ничего тебе не помешает, ни брак, ни девство. Естественно, существуют степени созерцания и святости.

Отец Паисий сказал однажды, что у Бога своя арифметика. Наша математика не такая, как у Бога. Например, оценка «девять» для Бога может не быть отличной, в то время как «четыре» или «два» будет отлично (Прим. пер. В вузах Греции практикуется десятибалльная система, согласно которой самая низкая проходная оценка — пять баллов, от семи до восьми — хорошо, девять и десять — отлично). И затем старец пояснил притчей о талантах, что одному дал пять талантов, другому — два, третьему вовсе один, чтобы каждый из них их приумножил. Тот, кто получил пять, должен будет отдать десять, чтобы получить высший балл. Если вышло девять вместо десяти, это не будет высокой оценкой. Другой, получивший два, обязан вернуть четыре, чтобы стать отличником. В этом случае, для Бога не «девять», а «четыре» — отлично. Поэтому, как мы видим, Божья оценка может отличаться от нашей.

Что бы ни делал христианин в жизни, надо делать это ради Христа. Преподобный Симеон Новый Богослов говорит, что одни монахи превозносили отшельническое житие, другие общежительное. Для меня, поясняет преподобный Симеон, лучшее житие — это то, когда человек живет Христа ради, во славу Христа и согласно воле Божией.

Есть семейные люди, которые спасаются, попадают в рай, и монахи, которые не спасутся. Поэтому главное состоит в том, чтобы жить церковной жизнью, руководствоваться советами духовного отца о том, как нам поступать, и все, что делаем, делать для Бога.

Мой отец хотел стать монахом. Ушел в монастырь, за неделю до его пострига началась война с итальянцами, и отца призвали в армию. Игумен сказал ему, чтобы шел воевать, и если выживет и пожелает стать монахом, может вернуться в монастырь. Во время войны отец молился, часто причащался, и по окончании войны духовник ему дал наказ: «Ты должен жениться», и указал ему достойную девушку. Тот послушался и женился. Однажды он написал мне: «Если я и женился, то сделал это по двум причинам: во-первых, чтобы исполнить послушание духовного отца, во-вторых, чтобы иметь детей и заботиться о них». Он очень любил монахов, читал монашеские книги, «Лествицу» преподобного Иоанна Лествичника. И мать моя жила по-монашески, постилась, молилась. Как-то раз я пришел домой и увидел, что она кладет земные поклоны и молится. У меня нет столько веры, сколько было у моих родителей. В духовной жизни они были более меня.

Моя мама последние пять лет своей жизни была прикована к постели и постоянно молилась Богу. Я спросил ее, жалуется ли она на что-нибудь. Она ответила: «Мне не на что жаловаться, да будет благословен Господь. Я недостойна его славить». И однако же она была тяжело больна.

Отец мой умер в больнице. Когда его привезли домой, я сел рядом с гробом, погладил его по лбу и произнес: «Почему ты ушел, не попрощавшись со мной? Столько лет мы хорошо жили вместе, и ты так внезапно ушел из жизни?». И он вдруг ответил мне: «Ладно, ничего страшного, ступай с Богом и до встречи».

Мои родители спаслись, я вот не знаю, спасусь ли. Поэтому прошу ваших молитв обо мне, чтобы не посрамить мне своих отца и мать, родивших и любивших меня.

Девство — благословенное Богом состояние, дающее человеку много возможностей высоко подняться в духовной жизни. Однако когда человек не использует их, он обрекает себя на неудачу. Но и брак благословляется Богом Таинством венчания, и христианин, исполняя волю Божью, может спастись. Все должно быть во Христе. Апостол Павел, говоря о браке и девстве, замечает: «Каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе» (1 Кор 7, 7).

8. Сколько раз в год следует причащаться? Насколько тесно связано Таинство исповеди с Божественной Евхаристией? Обязательно ли оно для участия в Таинстве Причащения Святых Христовых Тайн?

— Божественная Евхаристия не связана тесно с исповедью. В древней Церкви христианам была дана большая Божья благодать, их ум был просвещен, и они, конечно же, молились и часто причащались. Если кто-либо согрешал, это означало, что он терял благодать, выходил из храма и молился вместе с оглашенными, потому что невозможно одновременно пребывать в благодати и отрицать Христа. Когда согрешает человек, особенно плотским грехом, я не имею в виду в Христовом браке, он тем самым показывает, что предпочитает плотское удовлетворение Христу и отрекается от Него этим поступком. Совершение греха понижает его в разряд кающихся, и затем ему надо будет определенным образом вновь достичь просвещения ума.

Василий Великий и другие святые Отцы подразделяли христиан на четыре разряда: плачущих — стоящих у входа в храм и с плачем просящих о прощении своих грехов, христиан, входящих в храм; слушающих, которые стояли в притворе и слушали чтение Священного Писания и выходили вместе с оглашенными; припадающих, которые допускались в храм, находились в нем во время литургии верных, но не допускались до причастия; причащающихся Святых Христовых Тайн. То есть, когда человек согрешил, он должен был покаяться, пройти период очищения; таким образом согрешивший просвещался умом, выходил из состояния помрачения. По окончании епитимьи епископ читал молитву над кающимся, и он мог затем приступать к Таинству Причастия.

Поэтому я и утверждаю, что исповедь не связана с Евхаристией тесно. Если человек согрешил, и ему нужно исповедоваться, пусть исповедуется. Когда у христианина, желающего причаститься, грехи не смертные, то они прощаются участием в Таинстве Причастия Святых Христовых Тайн и молитвой «Отче наш», в которой есть такие слова «и остави нам грехи наши...».

Вопрос о том, сколько раз в год следует прибегать к причастию Святых Христовых Тайн должен решать духовник. Приходя к наставнику, мы открываем сердце, выкладываем все наши проблемы, рассказываем о настоящем положении в жизни, и он дает нам наставления. Примерно таким же образом дело обстоит и в больнице. Обращаясь к врачу, мы говорим ему о наших болезнях, врач ставит нам диагноз, определяет лечение, выписывает рецепты и назначает лекарства. Например, может посоветовать не употреблять ту или иную пищу, так как нашему организму это вредно. До тех пор, пока мы не вылечимся, придется соблюдать эту диету, а после мы будем свободны в выборе питания.

В этом контексте нам стоит рассматривать Таинство Причастия, потому что для одних Причастие — это свет, для других — огонь.

Святые Отцы приводят такой пример. Если взять грязь и воск, и положить их на солнце, то под воздействием солнечных лучей грязь затвердеет, а воск расплавится. Энергия солнца одна, но сущность предметов различна, поэтому и результат получается неодинаковый. Таким же образом Бог и Божественная Евхаристия для одних является светом, а для других — огнем.

В монастырских храмах часто изображают Второе Пришествие Христа. В верхней части иконы находится трон, от которого исходит свет, освещающий святых, и огненная река, в которой горят грешники. Исаак Сирин утверждает, что ад есть бич любви Божией, и эту любовь человек не может понять, потому что у него нечистое и неизлечимое сердце. Господь любит и праведных, и грешных, но не все одинаково поймут Бога.

Василий Великий пишет, что у света два вида энергии: освещающая и обжигающая, то есть он и светит, и обжигает. У кого есть зрение, тот избегает обжигающих лучей и радуется солнечному свету. А тем, у кого отсутствует способность видеть, доступна только обжигающая энергия. Так будет и на Втором Пришествии Христа. Праведные будут сиять в свете Божием, а грешные гореть в огне.

Аналогичное явление происходит на Божественной литургии. Одни причащаются и просветляются, а другие, причащаясь, подпадают под осуждение. Апостол Павел в послании к Коринфянам замечает: «Оттого многие из вас немощны и больны, и не мало умирает» (1 Кор 11, 30). Поэтому дело священника не состоит в том, чтобы раздавать билеты в рай, но лечить людей, чтобы, когда они увидят Бога, Он стал для них светом, а не огнем.

Хочу особенно остановиться на одном важном моменте: если больному человеку, например разбитому параличом, разрешается причащаться чаще, чем здоровому, то подразумевается ли, что у здорового больше грехов, а у лежачего больного их гораздо меньше?

— Это вовсе неверно и не означает, что больной согрешает меньше, чем здоровый. Грехи совершаются как помыслами, стремлениями, так и делом. Здоровый может весь день прославлять Бога, жить как ангел, а больной пребывать в неверии и негодовании. Главное состоит в том, чтобы прославлять Бога, здоров ты или нет.

9. Какая разница между благодатью, получаемой нами от Причастия Святых Христовых Тайн и преподаваемой через поклонение мощам? Почему Причастие иногда не лечит, а вменяется в осуждение, а от святых мощей даже больные исцеляются?

— Прежде всего, в мощах святых угодников Божиих изобильно пребывает благодать Святого Духа. Когда мы прикладываемся к мощам и иконам, исцеляемся в зависимости от состояния, в котором находимся. Это происходит не магически и не механически, а духовно.

Когда подвизаемся, чтобы очистить сердце, тогда святые мощи нам помогают в этом. Энергия Божия имеет очистительные, освящающие и боготворящие свойства. Что это означает? Божественная энергия одна, однако по плодам именуется по-разному. Когда находимся в состоянии очищения, тогда, прикладываясь к иконе, мы получаем помощь согласно нашему состоянию. Прикладываясь к мощам и иконам в просветленном состоянии ума и творя умную молитву, просветляемся еще более.

Наше участие в Причастии Святых Христовых Тайн не происходит без подготовки, ему предшествует покаяние. То же самое и с поклонением святым мощам — требуется молитва и умиление. Поэтому, припадая к святым мощам, мы накладываем на себя крестное знамение и молимся: «Прошу Тебя, Господи, помоги и исцели меня молитвами Святых Твоих». Святые мощи воздействуют на нас согласно нашему состоянию, нашему духовному голоду и жажде.

Конечно, бывает, прикладываясь к мощам, происходит чудо даже с теми, кто не пребывает в подобающем расположении духа. Этим Бог хочет дать нам понять, что надо покаяться, дабы достойно причаститься Святых Тела и Крови Христовых.

Чудо, которое сотворил Христос с расслабленным, довольно показательно. На этом примере Господь показал разницу между самим чудом и его проявлением. Истинное чудо состояло в отпущении грехов, как сказал Господь: «Чадо, прощаются тебе грехи твои». И когда фарисеи усомнились во власти Христа прощать грехи, тогда Христос исцелил тело. «Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, — говорит расслабленному: тебе говорю: встань, возьми постель твою и иди в дом твой» (Мк. 2, 1-12). Следовательно, исцеление души есть настоящее чудо, а исцеление тела — доказательство, знак власти Христа прощать грехи.

Христос по-разному нам указывает на то, чтобы мы покаялись и встали на пути спасения.

[1]  [2]  [3]