Чтобы стать лучше себя

Главная ценность семьи

«Над городом». Марк Шагал

Пишу эти строки, а на коленях у меня бегает маленький белый крысёнок: я глажу его, обнимаю ладонью, а он нежно вылизывает мои руки, выказывая свою любовь. И делает это он вовсе не потому, что мама-крыса научила его каким-то правилам приличного поведения, и не потому, что он считает это своим долгом по отношению ко мне, а просто потому, что любит, потому что его крысёнкино сердце отзывается благодарностью на мою любовь. Если бы так же просто было с любовью у людей! Пожалуй, только человек может отвечать на любовь злобой — животным это не свойственно. Потому и не умеют люди сохранить семью, не умеют сберечь любовь и друг друга. Эгоизм, неблагодарность, завышенные претензии к другому... — всё это столь обычно у нас. Как ни странно, мы относимся к другому гораздо хуже, чем этот крысёнок... Что это — глупость? Низость? Непонимание сути вещей? Или просто нелюбовь?

Прав Ильин, когда говорит: «Зло начинается там, где начинается человек». А богословие научило меня тому, что внешнее без внутреннего — бывает, а внутреннее без внешнего — нет. Но как часто мы сетуем на то, что любовь в нас есть, только мы не умеем её проявить (крысёнок, заметьте, умеет!). Нет, на самом деле всё сложнее: до любви многие из нас не дорастают. Люди обычно говорят об утрате любви, которой просто не было, не успели её взрастить... Успели только опустошить души друг другу, «наломать дров» и покалечиться, растратив всё, что надо было приумножить.

Крысёнок уснул в моей ладошке, свернувшись калачиком, как маленькая собачонка, и мне жаль его беспокоить — набираю текст одной рукой. Это тоже любовь, её проявление. Правда, здесь уместно вспомнить сетевой анекдот (а может, реальную историю, но «с длиной бородой»): «Ночью звонит телефон. Беру трубку, слышу шёпот мамы: — Принеси попить, а то у меня кот в ногах спит, так жалко его будить...».

Обычно этот анекдот рассказывают для того, чтобы показать «кривую» любовь: животного, мол, жаль, а человека — не жаль. Но мне когда-то увиделась и другая грань этой истории.

Животные — братья наши меньшие, а человек — ровня, с него и спрос другой, и отношение к нему другое — более взыскательное. Кто больше, кто сильнее — тот должен и послужить. Подсознательно мы относимся к ближнему требовательнее именно потому, что считаем его выше, больше, сильнее. Потому любовь так часто вырождается в претензию. То есть, претензия вырастает на месте любви и вместо любви.

«Я хочу тебя любить, но для этого ты должен быть таким-то и таким-то, а ты каков?» Вместо вместилища добродетелей, которым казался, ближний легко превращается во вместилище недостатков и пороков — стоит только пожить с ним вместе. Но почему? Быт, разумеется, обнажает некоторые ранее скрытые стороны другого. Но разве только в этом причина? Чаще мы просто забываем о том, что не только ближний для меня, но и я для ближнего. Я тоже должен быть для него! Мы недопонимаем, что какие-то неприятные изменения в его поведении и характере могут быть спровоцированы и даже сотворены мной самим. И для этого не обязательно делать что-то плохое, можно просто не делать хорошего — важного и нужного.

В семейной жизни недооценённым оказывается очень важный момент — неизбежное творчество (либо со знаком плюс, либо со знаком минус), творение друг друга. Мы встречаемся, будучи полуфабрикатами самих себя, и в семье растём и изменяемся. Семья — это поле, на котором мы, как огородники, взращиваем друг друга. Вопрос в том, как это делать, с какой целью и ради чего?

Время вспомнить про любовь, про то, что она, а не потребительство, не эгоизм — является созидательной жизненной силой. Любовь зряча, она способна увидеть то, что недоступно объективному (оценивающему) взгляду. Только надо не придумывать своего любимого, а чувствовать его, как себя — ближним, и смотреть на него, как на себя — оправдывающе.

Да, сложность в том, что каждый из нас недоосуществлён по тем или иным причинам. Каждый нуждается в том, чтобы подняться над собой реальным и дорасти до того себя, каким должен стать. Человек, в отличие от крысёнка, не равен сам себе. И любовь — только любовь — прозревает настолько вглубь человека, что видит даже то, чего нет, но может быть явлено при определённых условиях. Задача супругов в семье как раз в том и состоит, чтобы помогать друг другу вырасти в полную свою меру, осуществить себя, которого задумал Бог. Это возможно только в атмосфере взаимного услужения, внимания, прощения — в атмосфере заботы друг о друге.

Какими красивыми могут быть люди, их чувства и отношения! Только надо выходить навстречу другому, поддерживать его и ни в коем случае не злоупотреблять любовью.

В Патерике есть такой рассказ: «Спросил некто старца — почему имеющиеся ныне между монахами подвижники не получают благодатных даров подобно древним? Старец отвечал: потому что тогда была любовь и каждый подымал ближнего своего вверх; ныне любовь охладела и каждый влечёт ближнего своего вниз. По этой причине мы не удостаиваемся получить благодати». Это сказано о монахах, но верно и для семейных.

Собственно христианин (неважно где: в семье, в обществе, в церкви) начинается с благодарения. С умения быть благодарным начинается в человеке человек.

Семья тоже начинается с благодарности: Богу — за подаренную встречу с любимым, любимому — за счастье быть с ним рядом, за возможность любить и быть любимым. Но, к сожалению, мы очень быстро привыкаем к своему положению и начинаем воспринимать все дары как нечто само собой разумеющееся. Заботу о себе мы начинаем воспринимать как должное и забываем о благодарности. В тот самый миг закладывается первый кирпичик будущего недопонимания и разлада...

Где нет усилия, нет и жизни. Не надо стремиться кого-то перехитрить, не надо желать устроиться удобно, чтобы напрягать, а не напрягаться. Кто пытается жить чужим усилием, лишается жизни, ибо жизнь — это усилие. Другой — это как раз повод (и причина!) напрячься, случай стать вполне собой. Вне этого труда жизнь неизбежно превращается в ад, а семья — в ад вдвоём, втроём, вчетвером...

Мне рассказали поразительную историю из крысиной жизни. Так случилось, что мама-крыса умерла, оставив отцу крысиного семейства маленьких крысят. Перед ним встал вопрос выкармливания малышей, и папа-крыс додумался до такой хитрости: он мокал кончик своего хвоста в блюдце с молоком и давал малышам слизывать его.

Я смотрю на своего крысёнка, мирно спящего в ладони. Он ещё мал, но когда-то вырастет, станет взрослой крыской и будет по-прежнему учить меня дружбе и любви, которая не перестаёт. Желающий учиться, говорят, может даже у камней научиться — было бы желание. Желание стать лучше себя...