Личность и Церковь: Дворец из кубиков

Отличается ли современный человек от человека Средневековья или даже человека ХIХ века? Конечно, ибо живет в совершенно иную историческую эпоху, в ином мире, в ином культурном контексте.

Мы уже не тратим годы на путешествия, месяцы на отправку писем, дни на обдумывание ответа близкому человеку, на переживание своей вины. Это — важнейшая наша особенность, которая стала следствием научно-технической революции и демократизации жизни: возросший динамизм, невероятный поток информации, унификация всех жизненных проявлений (документы, деньги, учеба, работа, путешествия) и все большее вовлечение всех нас в сферу услуг.

И это не может не наложить на нас определенный отпечаток. Не случайно некоторые слова уже неприметным образом ушли из нашей жизни. Слова очень медленные, требующие времени, неторопливости, включенности ума и сердца, труда, понимания. Что такое, например, «трепет»? Спросишь у выпускника школы — он ведь не объяснит. Наверное, не объяснит, что такое «восторг» или «подвиг». С трудом объяснит, что такое «удивление». А это важно, потому что без трепета, удивления, восторга и подвига христианская жизнь просто невозможна. Потому что христианская жизнь — это тайна жизни с Богом. Восторг перед Евангелием. Трепет и удивление перед совершенством Божьего мира. Понимание несоизмеримости своих жалких представлений о жизни и о себе с великим Божественным замыслом, в котором и тебе, появившемуся на свет, уготовано некое таинственное место и некая таинственная роль. Роль часто очень скромная, неброская, сокровенная, но всегда ответственная.

Но сама тайна уходит из нашей жизни. Уходит загадка мира Божьего. Все должно быть прозрачно и понятно, объяснено на пальцах, а это часто означает — бесстыдно. Уходит из жизни «воспитание чувств», способность сердца отзываться на чужую боль, если хотите, душевность, без которой, как правило, нет истинной духовности. Отсюда — довольно грустный, но характерный итог нашей двадцатилетней жизни в Церкви: дети часто нам не верят: «А вы это серьезно?» А ведь дети всегда чувствуют фальшь и, наоборот, подлинность. Так почему нам не удается передать им любовь к культуре, к музыке, к чтению, к Святыне, наконец? Потому, что эта любовь в наших сердцах зарастает сорняками.

Подмена, имитация и мистификация — характерные черты современной жизни. Имитируется все самое дорогое человеческому сердцу: любовь, правда, красота. Имитируется талант — благодаря страшной власти средств массовой информации ведущую роль в обществе получили бывшие троечники, люди «без гроша за душой», а часто и с сожженной совестью, претендующие на право навязывать всем нам банальные мысли, чувства, поступки. И мы начинаем игру по этим правилам, забывая замечательные слова поэта А. К. Толстого: христианская жизнь — всегда «против течения». Никаких компромиссов с грехом, как бы интересен, «глубок» или привлекателен он ни был.

Именно в этом заключается особенность того, что Ф. М. Достоевский назвал борьбой дьявола с Богом. Эта борьба была очень коварна всегда, и сейчас также коварна. Ибо дьявол выбирает для каждого поколения свои приманки. Эта борьба в ХХ веке в России обескровила Церковь, и 20 лет — очень малый срок, чтобы как-то можно было последствия этой войны ликвидировать. 20 лет в основном ушли на разборку завалов. Теперь нужны строители.

Именно поэтому один из главных вопросов, который должен всех нас волновать, — кто встретит в Церкви молодежь? В Церкви, которая всегда рядом. Которая всегда будет рядом. И которая всегда будет в чем-нибудь виновата.

Слово «кризис» в нашей жизни звучит все чаще. Но кризис — это не всегда катастрофа. Это суд, переосмысление жизни. Надежда. Возможность найти скрытые резервы. Обновление. Преображение. То есть возможность начать все сначала.

Я вспоминаю один замечательный детский стишок, который преисполнен такой чистой любви и надежды:

Да, современный человек выстроил очередной детский дворец из кубиков. На одном кубике, как и две тысячи лет назад, написано «власть», на другом — «деньги», на третьем — «слава», «карьера», «здоровье»... И ему, человеку, как и две тысячи лет назад, снова становится тошно. Но пусть не унывает. Ведь в Церкви всегда — каждый день, каждый миг — можно начать все сначала.

Давайте вместе начинать все сначала. Двадцать лет спустя.

nsad.ru