Евангелие о Крещении Господа

И явится слава Господня, и узрит всякая плоть
[спасение Божие]; ибо уста Господни изрекли это
(Ис. 40:5)

В давние времена Господь обещал явиться во славе великой. Люди услышали — и забыли. Но Господь не забыл слова Своего. Ибо слова Господни подобны твердыням каменным, нерушимым. Господь обещал прийти; однако Он пришел не тогда, когда Он нам менее всего нужен, а тогда, когда Он нам нужен более всего. Доколе Господа мог заменить пророк или ангел, дотоле Господь посылал вместо Себя пророков и ангелов. Но когда зло в мире возросло настолько, что ни ангел не мог попалить его своим светом, ни пророк — умалить своим глаголом, тогда Господь исполнил Свое древнее обетование и явился на земле. Но как явился Господь во славе? В неизреченном смирении и послушании. Так, что ангелы Его казались светлее Него, а пророки Его — более Него. Когда на Иордане стояли пророк и Владыка, пророк был заметнее, нежели Владыка. Иоанн Предтеча выглядел более дивным и великим, чем Господь наш Иисус Христос. За двумя тяжелыми завесами скрыл Христос Свою славу и величие: за телом человеческим и за смирением. Потому люди не заметили и не познали Его, в то время как очи всех небесных сил были устремлены на Него больше, нежели на весь сотворенный мир. Облеченный в истинное тело и истинное смирение, Господь Иисус Христос приходит из Галилеи на Иордан к Иоанну креститься от него.

Дивен Бог в делах Своих! Чрез все Свои дела Он учит нас смирению и послушанию. Он скрывается за делами Своими, как солнце ночью — за сиянием звезд, как соловей в кустарнике — за своею песней.

Он дает взаймы солнцу Свой свет, и солнце светит им как своим собственным, в то время как свет Божий остается сокровенным.

Он дает глас Свой грому и ветрам, и их слышно, а Его — нет.

Он дает лепоту Свою горам и долинам, и горы и долины блистают лепотою как своею, а лепота Божия остается в тайне.

Он дает красу и благоухание цветам полевым, и прекрасные цветы благоухают как своим собственным ароматом, а благоухание Божие остается незаметным.

Он дает силу всякому творению, и все творения гордятся друг перед другом силою как своею, а безмерная сила Божия не кричит и не гордится.

Он дает человеку от ума Своего, и человек рассуждает и думает как своим умом, а ум Божий пребывает в тиши, вдали от молвы, укрытый от похвалы мира.

Так Господь учит нас смирению. Ибо все, что Он делает, Он делает сколько по самой природе Своей, столько же и ради человека. Да устыдится человек и да отвергнет безумную гордыню. Да не хвалится человек самим собою, не имея никаких добрых дел; но да пускает он вперед дела свои, а сам да идет позади них, как Бог позади дел Своих, едва слышимый и едва видимый, словно пастырь за многочисленным стадом.

Дивен Бог тогда, когда учит нас смирению. Но дивен Бог наш и тогда, когда учит нас послушанию. Никогда человек не может быть так послушлив, как Бог. Человек засевает ниву и оставляет ее Богу. Человек за один день засевает ниву, а Бог стоит над семенем сотню дней, и хранит его, и согревает, и животворит, и постепенно извлекает из земли в виде травы, и постепенно наполняет траву зерном, и постепенно доводит его до зрелости, пока человек опять не придет на ниву, дабы за день-два собрать зерно и убрать в житницы.

Ворон выводит птенцов — и бросает их, и более нисколько о них не печется. А Бог берет попечение о них на Себя и день и ночь послушно бдит над детенышами. Рыбы мечут икру и уходят, а Бог остается, чтобы вывести из икры мальков и позаботиться об их пропитании и развитии. Бесчисленные сироты — и человеческие, и звериные — погибли бы, если бы Бог не пекся о них. Деннонощно бдит Бог над всеми Своими творениями, внимает их желаниям и удовлетворяет их потребности.

Бог слушает прошения и молитвы людей и исполняет их; исполняет их послушливо всегда, когда эти прошения и молитвы не связаны со грехом. Молитвы же, коими Бога хотят вовлечь во грех и сделать соучастником человеческого греха, Бог отвергает и не слушает. А из всех молитв Бог с наибольшим благоволением слушает сокрушенные молитвы кающихся, просящих оставления грехов. Ибо нет в мире ничего полезнее для человека, чем оставление грехов, чем освобождение от греха. Чрез то человек становится новою тварью, чрез то он начинает новую жизнь, жизнь сына вместо жизни раба. Потому все пророки испокон веков требовали от людей покаяния. Потому и святой Иоанн Предтеча не только проповедует покаяние, но и совершает крещение покаяния, дабы люди запечатлели свое покаяние видимым образом. Чем больше люди каются, тем больше они отлепляются от мира и прилепляются к Богу; и — тем скоропослушливее делается Бог к молитвам людей.

И, таким образом, никогда человек не может быть ни столь же смиренен, как Бог, ни столь же послушлив, как Бог. Чрез все Свои творения на небе и на земле Бог учит людей смирению и послушанию. Бог дает людям наставление сие из Своей величайшей любви к человеку и из Своего пламенного желания, дабы все люди спаслись и никто не погиб.

Но все те уроки смирения и послушания Бог преподавал людям косвенно, или чрез сотворенную природу, или чрез своих пророков, избранников и ангелов. Лишь в лице Господа Иисуса Христа Бог научает сему людей непосредственно, чрез Самого Себя, облеченного в тело. Каждое мгновение Своей земной жизни, от рождества в вертепе до распятия на кресте, Господь Иисус Христос является для людей живым уроком смирения и послушания. Таким же живым уроком явился Он и при Своем крещении на Иордане.

Иоанн был героем дня. Христа никто не знал. Да и когда Его узнали, грешные люди считали Иоанна большим Его. К Иоанну выходит народ со всех сторон, простецы и ученые, бедные и богатые. Иоанн весьма бросался в глаза как своею внешностью, так и своим пустынническим и постническим житием, а также своими дивными глаголами. Люди стремились к Иоанну не столько из осознания своей греховности или из жажды покаяния, сколько из любопытства, чтобы увидеть и услышать необычного человека. Праздное любопытство! Как много драгоценного времени отнимает оно у нас, ничего не давая нам взамен, кроме преходящей человеческой сласти, коя быстро обращается горечью! Как уловляет оно нас в свои тенета, все отлагая и отлагая наше покаяние, а вместе с тем и наше спасение!

Христос не вызывает любопытства. В толпе народа Он медленно шагает к Иордану. Он ничем не бросается людям в глаза, и никто не обращает на Него внимания. Его вид не так необычен, как вид Иоанна, и Его одежда не такая удивительная, и Его жизнь не такая суровая и постническая.

Он смешался с людской массой, и эта масса двигалась с Ним из Галилеи к Иордану, люди ели и пили с Ним и разговаривали с Ним, как и со всяким другим человеком из той же толпы. Великий Исаия заранее предусмотрел сие и предупредил о сем, возвещая: и мы видели Его, и не было в Нем вида, который привлекал бы нас к Нему (Ис. 53:2).

Однако среди всех, собравшихся на Иордане, был один человек, один-единственный, который познал Его, и познал истинно. Это был сам Иоанн Креститель. И засияли очи строгого пустынника, и умолкли на мгновение громоподобные уста его, и забыл Иоанн о всей прочей массе народа, в воде и у воды, и, указуя перстом на Иисуса, умиленно изрек: вот Агнец Божий (Ин. 1:29).

Агнец Божий! Сими двумя словами выразил Предтеча смирение и послушание Господа Иисуса Христа. Он смиренен, как агнец, и Он послушен, как агнец. И смиренен Он пред Богом и послушен Богу. Потому и говорится: Агнец Божий. Как агнец, Он ступает кротко и смиренно. И как агнец идет и на пажить, и на заклание с равной преданностью своему пастырю, так и Христос идет туда, куда управляет Его Отец Небесный: на рождество в вертепе, на крещение на Иордане, на распятие на кресте — всегда с равной готовностью и равной преданностью.

Но к словам вот Агнец Божий Иоанн добавляет еще и следующее: Который берет на Себя грех мира. Как Христос берет на Себя грех мира? Своею любовью и Своею жертвой, которые неотделимы друг от друга; ибо нет ни истинной любви без жертвы, ни принесения истинной жертвы без любви. По Своей любви Христос сошел в этот телесный мир и облекся в немощное человеческое тело. Мир сей не так чист, и прекрасен, и любезен, каков он был до греха Адамова. Грех напялил на этот мир темную и дебелую плотскую образину, кою мир ныне носит. Мир прозрачный стал миром дебелости и тьмы; мир чистый стал миром нечистым; мир прекрасный — миром отвратительным и уродливым; мир любезный — миром суровым. В мир сей спустился Прозрачнейший, Чистейший, Прекраснейший и Любезнейший. Тем Он уже взял на Себя грех мира — тем, что явился в мире в теле мира, теле грубом и питающемся грубою пищей. Итак, Он взял на Себя грех мира, во-первых, тем, что принял на Себя тело, таким, каким оно стало после первородного греха.

Во-вторых, и тем, что из любви Он снизошел до исполнения всех законов, данных людям после грехопадения. Сам не имея потребности в этих законах, Он снисходил до исполнения их всех, всех — как законов, данных природе, так и законов, данных людям. Потому Он подвергал Себя и голоду, и жажде, и утомлению, и различной боли, как и прочие смертные люди; и потому Он должен был медленно расти, как и все родившееся, на протяжении целых тридцати лет, прежде чем начать Свое общественное служение. Наконец, потому Он и был обрезан; потому и крестился; потому и ходил в храм на молитву; потому платил подать кесарю. Все законы после первородного греха Он принял на Себя и исполнил их. Потому и говорится: берет на Себя грех мира. То есть Он взял на Себя исполнение всех законов, и при сем с тою же мерой послушания и легкости, с какою мерой непослушания и затруднений люди исполняли эти законы.

И, наконец, в-третьих, тем, что Он принес Себя в жертву за грех мира, Своим добровольным распятием на кресте; тем, что Он был заклан, как агнец, и пролил Свою невинную кровь за грехи многих. Воистину, вся Его земная жизнь есть жертва, как и вся Его жизнь вообще есть любовь. Жертва — и то, что Он принял на Себя тело; жертва — и то, что Он принял на Себя закон. Но на кресте Он кровью запечатлел Свою жертву и окончательно раздрал рукописание наших грехов. На кресте Он показал как весь ужас человеческого греха, так и всю любовь Божию, доходящую до самопожертвования.

Так, Христос взял на Себя грех мира тремя способами: во-первых, приняв на Себя плоть; во-вторых, приняв на Себя закон; и в-третьих, приняв на Себя жертву.

Когда Господь, облеченный в тело, пришел в мир и, как телесный, подчинился закону, это событие сопровождалось дивным явлением природы — возникновением звезды на Востоке; а затем — и схождением ангелов на землю; и радостью пастухов вифлеемских; и поклонением простецов-пастухов и мудрецов-волхвов Ему, Богомладенцу. Но за событием сим последовало убийство Иродом детей и бегство Спасителя во тьму египетскую от еще более черной тьмы — иерусалимской.

Когда Господь явно и ясно подчинился закону человеческому и принял крещение на Иордане, и это событие тоже сопровождалось дивным явлением природы, как позднее узнали угодники Божии, а именно: вода в реке Иордан остановилась, море отступило назад. Море виде и побеже, Иордан возвратися вспять (Пс. 113:3). Затем небеса отверзлись, и был слышен глас Отца Небесного, и был виден Дух Святый, как голубь. Род человеческий почувствовал и увидел сие чрез своего представителя, святого Иоанна Крестителя. Но за этим событием последовал сорокадневный пост Христов и мрак и ужас диавольского искушения. А потом — явление ангелов, которые служили Ему.

И тогда, когда Господь все Свои страдания во плоти на земле запечатлел муками и кровью на кресте, природа и это событие сопроводила страшными явлениями: земля потряслась, солнце помрачилось, камни расселись, гробы отверзлись. Живые и мертвые ощутили страшное величие Божией жертвы на Голгофе: разбойники и язычники уверовали в Сына Божия, а мертвые явились на улицах иерусалимских. И за сим событием последовала тьма, тьма вне гроба и тьма во гробе; после чего наступил окончательный рассвет, окончательная победа и — окончательное воскресение. И снова — явление ангелов!

И так эти три события в жизни Христовой дают нам самый ясный и непосредственный урок Божественного смирения и Божественного послушания. Небесная радость и возвышенность каждого из них переплетаются с ужасом человеческого злодеяния и диавольского соблазна. Но во всех трех случаях Христос одержал блистательную победу: над человеком Иродом, после Своего рождества; над сатаною, после Своего крещения; и над собравшимися вкупе людьми и сатаною, после Своей смерти. Крещение же на Иордане Божественный Матфей описывает вот как:

Тогда приходит Иисус из Галилеи на Иордан к Иоанну креститься от него. Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Иоанн познал Христа, но не познал Его плана спасения. И ныне открывается единственная в истории человеческой сцена: Бог соревнуется в смирении с человеком! Иоанн совершает над грешниками крещение покаяния. Между тем, к нему приходит Безгрешный, не имеющий, в чем каяться, и требует от него крещения. Иоанн, будучи духовно сильнее всех окружающих его смертных людей, вдруг узнает во Христе Сильнейшего себя. И прежде нежели увидеть Его, Иоанн уже ведал, что Он пришел на землю и находится среди людей. Но стоит среди вас Некто, Которого вы не знаете (Ин. 1:26). Однако только встав с Ним лицем к лицу, Иоанн познал Его и указал на Него перстом людям: вот Агнец Божий. Узрев Его, святой Иоанн мог подумать, что его роль как Предтечи завершена, и сказать, как некогда праведный Симеон: Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром (Лк. 2:29); или как он сам скажет позднее, в другом случае: Ему должно расти, а мне умаляться (Ин. 3:30). Но нет; вместо того, о чем думает Иоанн и чего он ожидает, Христос ставит пред ним неожиданную задачу. Присоединившись к грешным людям, безгрешный Христос требует от Иоанна, чтобы последний сделал с Ним то же, что и с другими, то есть крестил Его в реке, как и прочих. Возражения Иоанна совершенно понятны смертным людям. Ах, страшно, братия, ввести в воду Чистейшего воды! Страшно-престрашно творению опустить руку свою на главу Творца. Как дерзнет человек из праха и пепла возложить руку на Того, для Кого херувимы — подножие ног Его!

Но Христос быстро заканчивает разговор с Иоанном кратким, но решительным высказыванием: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает Его. Этим Господь хочет сказать: «Оставь теперь слова о Моем и твоем достоинстве и о том, кто из нас двоих больший и сильнейший. День сей не для того предопределен, но для иного. Придет время, когда явится и то, о чем говоришь ты. Мы не можем научить людей ничему, чего прежде не исполнили сами. Иначе кто нам поверит? И чем иначе мы отличались бы от законников и книжников иерусалимских, кои учат, но не делают? Весь закон должны мы исполнить, дабы всему закону дать высший, духовный смысл и значение. И Мне надлежит сперва креститься водою, чтобы затем крестить Духом Святым и огнем. План спасения раскрывается самим своим воплощением. То, что тебе ныне не ясно, скоро станет ясно. Небеса отверзнутся и оправдают то, чего Я требую от тебя».

Сколь Иоанн в первую минуту страшился совершать крещение над Христом, столь же он теперь был послушен заповеданному Мессией. И небеса воистину поспешили оправдать и благословить деяние, рук Предтечи. («Троякая была причина того, что Спаситель принял крещение от Иоанна. Во-первых, дабы таким образом, поелику Он уже родился как Человек, исполнить всякую правду и смирение пред законом. Во-вторых, дабы Своим крещением утвердить значение крещения Иоаннова. В-третьих, дабы, освящая воду иорданскую, показать чрез схождение голубя сошествие Духа Святаго в момент крещения верных». Блж. Иероним.)

Христос погружается в воду не для того, чтобы очистить Себя, но для того, чтобы символически потопить ветхого человека. Своим погружением в воду Он мысленно повторяет всемирный потоп во времена Ноя и потопление фараона и его египетского войска в Чермном море. При всемирном потопе утонуло грешное человечество, в Чермном море утонул фараон, враг Бога живаго. Христос взял грехи людей на Себя. Добровольно Он согласился потопить Себя вместо грешного человечества; добровольно Он принял на Себя судьбу потонувшего фараона, врага Бога живаго. Он погружает в воду Свое тело словно полагает его во гробе. Он погружается в воду на мгновение, а потом восстает и выходит из воды. Этим Он повторяет тот страшный урок, который Бог дал людям, потопив грешников во времена Ноя и потопив фараона в Чермном море. Этим Он видимым образом, но безмолвно говорит то, что позднее сказал словами ученому начальнику иудейскому Никодиму, а именно: если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия (Ин. 3:3). А свыше еще в жизни сей может родиться тот, кто умрет для ветхого человека, или, иначе говоря, в ком умрет ветхий, грешный человек. Тот, кто погрузится со своим грехом, а восстанет чистым от греха. Кто погрузится плотию как плотской человек, а восстанет духом как духовный человек. Кто погребет себя со Христом в крещении, как во гробе (Кол. 2:12). Кто потопит гордость, непослушание, себялюбие и всякую нечистоту ветхого, грешного человека, воздвигнет же смирение и кротость, послушание и любовь. Кто умрет для себя, оживет же для Бога. Одним словом: кто похоронит себя как грешник и вновь родится как праведник — тот последует примеру, который Христос подал ему Своим крещением в водах иорданских. «Прежде нежели начнется другая жизнь, нужно покончить с первой», — говорит Василий Великий. О, как многозначительно и многопоучительно Христово крещение, совершившееся погружением Его святого тела в воду! Лишь безграничная мудрость Божия могла устроить столь полезное и назидательное для людей крещение на Иордане. Лишь сия безграничная мудрость, зрящая прошлое и будущее, как настоящее, могла связать начала и концы человеческой истории и явить связь потопа грешного человечества с погружением Христа в воду. Лишь сия неизглаголанная мудрость может одною картиной, одним действием, одним знаком сказать более, чем все человеческие языки на земле. Ибо, се, весь образ нашего спасения выражен действием Христова крещения в Иордане.

И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды, — и се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него. И се, глас с небес глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение. Дух ниспустился на Христа не тогда, когда Он был погружен в воду, но тогда, когда Он вышел из воды. Тем премудрость Божия хочет показать нам, что на ветхого человека, живого для греха, мертвого же для Бога, Дух Божий не сходит. А сходит Дух Божий только на человека, рожденного свыше, духовно перерожденного, умершего для греха и ожившего для Бога.

Дух ниспустился на Христа в виде голубине («Голубь спустился над главою Иисусовой, дабы никто не помыслил, будто глас Отца обращен был к Иоанну, а не ко Господу». Блж. Иероним), не воплотившись в голубя, как Христос воплотился в человека, но лишь в виде голубя, как голубь. Это значит, что Дух может явиться и в некоем другом виде. И, воистину, впоследствии Он явился апостолам в виде огненных языков и несущегося сильного ветра (Деян .2:2). В Книге Бытия о Духе говорится: и Дух Божий носился над водою (Быт. 1:2). Таким образом, Дух Божий является в разных видах, в соответствии с событиями, кои Он освящает или вдохновляет. Но всякий Его вид показывает Его как Нечто действующее, движущееся и чистое, вызывающее Собою теплоту, движение и чистоту. При крещении водою на Иордане Дух явился в виде кроткого голубя; а при крещении апостолов Духом Святым и огнем в день Пятидесятницы Он явился в виде сильного ветра и пламени. Тем показана разница между крещением Иоанновым и крещением Христовым. Крещение Иоанново, или крещение водою делает людей кроткими и чистыми как голуби, в то время как крещение Христово, или крещение Духом делает людей сильными и пламенными («Поелику человек состоит из двух частей: из души и тела, — то и очищение двояко: бестелесное для того, что бестелесно, и телесное для тела. Вода очищает тело, а Дух (очищает и) запечатлевает душу». Свт. Кирилл Иерусалимский. Огласительное поучение III). Сошествие Духа Святаго в виде голубине — как и святые отцы толкуют — напоминает о голубе, которого Ной трижды выпускал из своего ковчега, дабы с его помощью испытать, сошла ли вода с земли. И голубь возвратился к нему с масличным листом в клюве. Масличный же лист означает мир; мир между Богом и человеком. И ныне, после выхода Христа из воды, после символического потопления ветхого человека в воде, является над главою Христовой Дух в виде голубя, дабы показать: теперь потоп закончился и воцарился мир между Богом и новым человеком. Почему голубь сей не несет в клюве масличного листа — знамения мира? Потому что тут, вместо масличного листа, Сам Господь Иисус Христос — совершеннейшее знамение мира между Богом и человеком, между небом и землею. Он есть масличный лист в Новом Творении. Посему голубь, парящий над Христом, не имеет нужды держать другой знак мира, другой масличный лист. Христос есть конец потопа и начало мира.

И се, глас с небес глаголющий. Небеса отверсты, Дух в виде голубине, и, сверх того, се — глас с небес! Так велико значение крещения Христова, что при нем являются не ангелы, а Сама Святая Троица: Отец, Сын и Дух Святый; Отец в виде гласа с небес, Дух в виде голубя и Сын как новый и совершенный Человек, как Богочеловек.

Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение. Этими словами Бог Отец являет Сына Своего Иисуса. В этом гласе и словах — исполнение слов, сказанных могучим архангелом Гавриилом Пресвятой Деве Марии: и наречется Сыном Всевышнего (Лк. 1:32); и еще: наречется Сыном Божиим (Лк. 1:35). И ныне Бог Отец воистину называет Его Сыном Своим, Сыном Возлюбленным. Ибо Христос есть единый Сын Божий по рождению и вечности и единый Сын Божий по рождению и времени. Бог Отец нарекает Своими сынами не всех людей, но только Христа. Ибо прочие люди могут быть названы сынами Божиими по усыновлению от Бога, и сие — Христом и во имя Христово. И когда позднее Христос говорит людям: один у вас Отец, Который на небесах (Мф. 23:9), Он этим не думает сказать ничего иного, кроме того, что люди — сыны Божии лишь по усыновлению. Только превеликая любовь Божия может нарекать Свои творения сынами. Но Христос — единый и истинный Сын Божий и по любви, и по существу.

Потому и говорится: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение. Этими двумя фразами усиливается выражение Отчей любви и Отчего благоволения к Сыну Своему. Вечная связь Отца и Сына не ослабла и Их взаимная любовь не охладела из-за того, что Сын, облекшись в слабое тело человеческое, сошел в грешный мир.

И, таким образом, крещение Христово в Иордане связано с откровением Святой Троицы человечеству. Нет откровения большего, нежели сие. Ибо чрез него обнаружена пред нами тайна Триединства Божества. Спаситель на Иордане снял печать и с этой тайны, величайшей на небе и на земле. Мы говорим «и на земле», потому что Троичностью Божества объясняется и глубочайшая тайна самого человека — его троичность, как уже в самом начале Священного Писания сказано: Бог сотворил человека по образу Своему (Быт. 1:26). Потому праздник крещения Христова и называется Богоявлением, ибо Бог явился на реке Иордан таким, каков Он есть, насколько это явление доступно человеку в теле. Сей праздник называется еще и Просвещением, ибо он озаряет дух человеческий познанием глубочайшей Божественной тайны. Он называется Просвещением и потому, что крещение Христово погружением в воду просвещает наш разум, очищает наше сердце и облагораживает нашу душу познанием строя нашего спасения, который состоит в погребении ветхого человека и рождении нового, или, другими словами, в смерти всего нашего грешного и смертного естества и оживлении безгрешного и бессмертного.

Все то, что произошло при крещении Христовом, происходит и при крещении всякого из нас. («Господь, управляющий жизнь нашу, установил для нас завет крещения, имеющего в себе образ смерти и жизни... Вода имеет образ смерти, принимающей тело для погребения, а Дух вливает животворящую силу, обновляющую жизнь души нашей от смерти греховной в первозданную жизнь». Свт. Василий Великий. О крещении.) Погружением в воду мы умираем со Христом, восстанием из воды мы соединяемся с живым Христом. Кроткий Дух Божий, как голубь, парит над нами, вдохновляя нас Своею всемогущей благодатью. А Отец усыновляет нас чрез любовь Иисуса Христа и свидетельствует об этом усыновлении Своим гласом. Кто может знать, что происходит в душе всякого младенца в момент крещения? Помраченные и подавленные последующими грехами, мы забываем величайшую небесную тайну, открывающуюся нам при крещении. Ибо крещением мы очищаемся от всякого греха, но после нашего крещения приходят искушения диавольские, коим не подпадал Христос, но подпадаем мы. Однако те из нас, кто деннонощно ревнует о спасении своем, с полным смирением и послушанием Богу, могут удостоиться откровения превеликой тайны Божией, явившейся на Иордане, как удостоились сего видения многие угодники и мученики Христовы. Мученичество же за Христа считается третьим крещением; ибо первое крещение — Иоанново, водою; второе — Христово, Духом Святым и огнем. Третье крещение, мученическое, называется крещением кровью. Мученики Христовы, крещенные пролитием крови своей за Христа, обычно созерцали многое из иорданской тайны, открытой при крещении Господнем. Самый известный пример этого тайновидческого крещения кровью — смерть первомученика Христова, архидиакона Стефана, о коем написано: Стефан же, будучи исполнен Духа Святаго, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога. Здесь, таким образом, показаны и Дух, и Сын, и Отец. И сказал (Стефан): вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога. И был он побит камнями от иудеев (Деян. 7:55—60).

Потрудимся и мы твердою верой, добрыми делами и братским соучастием в радостях и скорбях наших ближних, и при том в неизменном смирении и послушании живому Богу, возвратить безгрешную чистоту, в которую мы облеклись крещением; тогда и мы сподобимся славы, радости и вечной лепоты Божиих угодников и мучеников. Так и мы просветимся, отверзнутся нам небеса, и явится нам Бог — Отец, Сын и Дух Святый, Троица Единосущная и Нераздельная, Коей подобает слава, ныне и присно, во все времена и во веки веков. Аминь.

pravoslavie.ru