Константин Паустовский: «Мы — потомки Пушкина...»

Почти ежегодно в России, Белоруссии, на Украине, в других местах, связанных с жизнью и творчеством Константина Георгиевича Паустовского, проходят его литературные праздники. Проходили такие праздники и в украинском селе Пилипча-Городище, где была усадьба Паустовских, на родовом кладбище похоронен отец. В Пилипче-Городище на базе сельской школы создан музей выдающегося русского писателя и «украинского письменника», объединившего современные литературы и культуры двух братских славянских народов. Такие музеи есть также в Москве, Одессе, Крыму… В 1939 году, находясь в Ялте, Паустовский записал в дневнике: «Самое тяжелое в наши дни — это стремительный рост пошлости». Интересно, что бы он сказал сегодня?!

В Кузьминки, к Паустовскому

На юго-востоке разрастающейся Москвы, где в последний день весны 1892 года родился будущий писатель, чудом сохранился старинный парк Кузьминки, бывшая усадьба князей Голицыных.

Этот островок живой природы в мегаполисе напоминает пейзаж средней полосы России, который с такой любовью описывал в своих книгах Паустовский (вспомним хотя бы «Мещерскую сторону»).

В доме садовника Голицыных — «Серой даче», что стоит здесь, на «лесной опушке», с конца 1980-х обосновался Московский литературный музей-центр К. Г. Паустовского, музей международного значения, который, несмотря на небольшой штат сотрудников, активно поддерживает связи с коллегами из музеев писателя в других странах. В «Серую дачу», где, по словам украинского поэта Бориса Чичибабина, «обрела свое пристанище, бродит, грустит, радуется душа Паустовского», частенько заглядывают любопытные белки, залетают птицы, прикормленные сотрудниками музея. Но главное, что сюда с утра до вечера идут почитатели таланта писателя. Взрослые и дети, москвичи и приезжие — не только из России, но и из-за рубежа. Так же, как шли когда-то к самому Паустовскому — в его московские квартиры в Лаврушинском переулке и на Котельнической набережной. Приезжали к нему гости и в Тарусу, где в 1950-е Паустовские купили домик.

Семья Константина Георгиевича часто переезжала. В детстве и юности он жил и в Киеве, и в других городах Украины и центральной России, возвращался и вновь уезжал из Москвы. А когда он стал журналистом и писателем, география его поездок ещё больше расширилась — Паустовский объездил почти весь Советский Союз, бывал во Франции и Италии, Англии и Болгарии…

Проводит музей и международные научные конференции «Жизнь и творческое наследие К. Г. Паустовского». Помимо ученых России, участие в них принимают их коллеги из Швеции, Франции, Голландии, Литвы, Словакии, Грузии, Китая…

Слависты всего мира, в том числе из Китая и Бразилии, защищают диссертации по творчеству Паустовского. Его книги постоянно переиздаются и в России, и за рубежом. Однажды музей получил из Голландии 15-е издание «Повести о жизни» — этот цикл автобиографических повестей переиздается здесь ежегодно (!).

В свое время писатель мог даже получить за эту книгу Нобелевскую премию, но не сложилось…

Поэзией Паустовского стала его проза

Наш мир, люди и события виделись Константину Георгиевичу Паустовскому сквозь воздух мечты и вечности. В то же время он смотрел на мир отнюдь не через розовые очки, многое сумел предугадать. Как тут не вспомнить его письмо-завещание, которое заканчивается большой душевной болью за будущее России: «мы жили на этой земле. Не давайте ее в руки опустошителей, пошляков и невежд. Мы — потомки Пушкина, и с нас за это спросится».

Хотя люблю Паустовского со школы, а в 1977-м защищал по его творчеству дипломную работу, многое знаю о жизни и творчестве писателя, но всегда с глубоким интересом, от корки до корки, читаю журнал «Мир Паустовского», который музей выпускает с 1992 года. «Пусть мы далеки от этого мира, — говорит главный редактор журнала, ученица писателя Галина Корнилова, — пусть утверждают иные, что такого мира не существовало никогда. Пусть так. Но без мечты о нем наше существование безрадостно и тускло. Любовь Константина Георгиевича к человеку, родной природе, русскому языку — всё это сегодня на чаше весов, которая уравновешивает зло».

Журнал, посвященный творчеству и личности одного человека, — редкость в отечественной журналистике. Как, впрочем, и сам факт издания музеем собственного культурно-просветительского и литературно-художественного журнала, который зовет нас в удивительный мир последнего романтика XX века. Сбылось предсказание Бунина: поэзией Паустовского стала его проза.

Опубликованные в 2005 году журналом «Мир Паустовского» дневники писателя открыли для нас доселе потаённое. Они свидетельствуют о резком неприятии молодым литератором Октябрьской революции, а отдельные неопубликованные части «Книги скитаний» (авторское название «На медленном огне «) говорят о том, что Паустовский остро переживал необходимость работать в условиях политического гнета.

В «Повести о жизни» дается объяснение тому, почему художник Паустовский остался в стране, раздираемой гражданской войной и красным террором:

«Это — дело совести. Я считаю, что никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя бросать свою страну. И свой народ».

Название очередной книги «Повести о жизни», в которой рассказывается о событиях после 1920 года, — «Время больших ожиданий» — тоже объясняет, почему Паустовский остался в России. Ему было двадцать восемь лет, он верил в то, что социализм все-таки упорядочит захлестнувший страну хаос, «но большевизму так и не удалось освободиться от алчности, пренебрежения к личности, глухоте к чужому мнению».

Константин Паустовский и Украина

В прошлом году вышел в свет специальный выпуск журнала «Мир Паустовского», посвященный связям Константина Георгиевича с Украиной. Мало кто знает, что родословная писателя связана с именем прославленного запорожского гетмана Сагайдачного. Это и многое другое объясняет особую глубинную привязанность русского классика к украинской теме, фольклору, языку…

«Образ Украины я носил в своем сердце», — писал Константин Паустовский.

В предисловии к украинскому изданию своих произведений он заметит: «Мы не часто задумываемся над тем, как та или другая страна, где мы провели хоть часть своей жизни, особенно молодость, отражается на нашем сознании, на самом строе наших мыслей и чувств. В книгах почти каждого писателя просвечивается, как сквозь легкую солнечную дымку, образ родного края с его бескрайним небом и тишиной полей, с его задумчивыми лесами и языком народа. Мне, в общем то, повезло. Я вырос на Украине. Ее лиризму я обязан многими сторонами своей прозы…»

Таким красноречивым признанием и открывается украинский выпуск «Мира Паустовского».

Как указывалось в метрической церковной книге, «родители его: отставной унтер-офицер II разряда из вольноопределяющихся, из мещан Киевской губернии, Васильковского уезда, Георгий Максимов Паустовский и законная жена его Мария Григорьевна, оба православные».

Почти четверть века Паустовский, «москвич по рождению и киевлянин по душе», прожил в Киеве. Именно здесь состоялся как журналист и писатель, о чем не раз признавался в автобиографической прозе.

В 1898 году Паустовские переехали из Москвы в Киев, где отец будущего писателя получил должность делопроизводителя в службе движения Юго-Западной железной дороги. В 1902 году Георгий Максимович Паустовский, получив повышение по службе, стал заведовать отделом статистики Киево-Полтавской железной дороги. Это позволило семье Паустовских улучшить свое материальное положение.

В автобиографической книге «Далекие годы» Константин Георгиевич с нежностью вспоминает о том, как его семья счастливо жила на Святославской улице до переезда два года спустя на Никольско-Ботаническую…

В 1904 году, после занятий с репетиторами, 11-летний «переросток» Костя Паустовский, который до этого был недостаточно подготовленным к вступительным испытаниям, наконец то, поступил в Первую Киевскую гимназию, получив пятерки по русскому языку и Закону Божьему и четверку — по арифметике.

В 1906 году семья Паустовских распалась, Константин был вынужден уехать в Брянск, к брату матери, где его определили в местную гимназию. Там он, как сам признавался впоследствии, «все чаще с сожалением вспоминал Киевскую гимназию и задумывался над тем, как вернуться в Киев».

Осенью 1907 года Константин Георгиевич вернулся в родной, как считал, город, в котором к тому времени уже не оказалось родни… Снисходительные к подростку воспитатели гимназии опекали его, как могли, а на высшем уровне даже было принято решение освободить Паустовского от платы за учение. Иногда он занимался репетиторством, получая за это небольшие, но «лично заработанные» деньги.

Весной 1911 года в местечке Городище под Белой Церковью от рака горла умер его отец. Константин успел застать его живым, участвовал в похоронах, а затем побывал у родственников, проживавших в деревне Копани Чернобыльского уезда.

В том же 1911 году из Черкасс в Киев переехала бабушка Кости по матери Викентия Ивановна Высочанская и поселилась у младшей дочери на Лукьяновке. Там же некоторое время проживал и Константин.

В июне 1912-го закончились выпускные экзамены в Первой гимназии.

«Паустовский, — было написано в заветном аттестате зрелости, — вступив в Императорскую Александровскую Киевскую гимназию августа 20 дня 1904 года, при отличном поведении обучался по 4 июня 1912 года и окончил полный восьмилетний курс (в подготовительном классе не обучался. — Н.Г.)».

В августе 1912 года Паустовский поступил на естественное отделение физико-математического отделения Киевского университета святого Владимира, а следующий учебный год начал на историко-филологическом факультете, куда Константина перевели по собственному его прошению. Впоследствии Константин Георгиевич перевелся в Московский университет, чтобы быть рядом с мамой, которая проживала в Первопрестольной, однако события последующих лет не позволили ему завершить учебу…

В декабре 1913 года в киевском журнале «Рыцарь» опубликовали повесть начинающего писателя «Четверо». Произведение открывало альманах и произвело сильное впечатление на читателей.

Первая мировая заставила Паустовского прервать учебу. В течение года работал на металлургических заводах в Екатеринославе и Юзовке, на котельном заводе в Таганроге. В 1916 году работал рыбаком в артели на Азовском море.

Живя в Таганроге, Паустовский начал писать свой первый роман «Романтики».

Осенью 1917-го и летом 1918 года жил у матери и сестры в селе Копани под Чернобылем. А затем Паустовские перебрались в Киев, на Несторовскую улицу.

То, что пережил Константин Георгиевич в 1918–1919 годы, которые ввергли Киев в самое пекло, подробнейшим образом описано на страницах блестящей автобиографической книги «В начале неведомого века».

В 1919 году, после прихода большевиков, Константин Паустовский смог устроиться корректором в газету «Киевская мысль», а затем — в Народный комиссариат продовольствия, где «ведал выпуском ведомственных бюллетеней». В начале мая 1919 года Паустовского призвали в Красную Армию. Служил он в Киеве, в караульном полку на Печерске. В октябре того же года, когда здесь хозяйничала Директория. Паустовский перебрался в Одессу, где вместе с Олешей, Катаевым, Бабелем, Ильфом, Петровым и другими литераторами печатался в знаменитой газете «Моряк»…

«Киев он любил всю жизнь, — писал литературовед Леонид Хинкулов, — хорошо его изучил, знал все его окрестности и нередко изображал их пейзажи в разные времена года. Паустовский чувствовал Киев, его специфический колорит, своеобразие его природы… Киев навсегда остался в биографии писателя городом его молодости, о котором Паустовский всегда говорил с нежностью, который хорошо знал и до конца жизни любил».

Именем Паустовского в Киеве названа тихая и зеленая улица в районе Караваевых Дач.

Тесно связала судьба Паустовского и с Крымом — «местом, где хотелось остановить время, чтобы не терять ощущение молодости». Писатель жил и работал в Старом Крыму, Коктебеле, часто бывал в Феодосии. В мае 1938 года Паустовский писал: «Весь Старый Крым в цвету, в распустившихся орехах и каштанах… неправдоподобный воздух, очень душистый, мягкий и прозрачный. Здесь очень хорошо работать в саду».

Под впечатлением Крыма написаны отдельные главы повести «Черное море», рассказы «Потерянный день», «Робкое сердце», «Умолкнувший звук», «Синева», «Встреча»… «Восточный Крым был полон цветения и тишины. Это была особая замкнутая страна, не похожая на все остальные части Крыма…», — писал Паустовский в рассказе «Синева».

…Представляя удивительно насыщенный украинский номер «Мира Паустовского», директор Московского литературного музея-центра К. Г. Паустовского Илья Комаров, сотрудники издания отметили объединяющую миссию огромного творческого наследия Константина Георгиевича в контексте современных российско-украинских культурных связей.

В рубрике «Неизвестный Паустовский» здесь опубликованы рассказы киевского периода жизни и творчества писателя «Поля» и «Браво, Уточкин!». В эссе «Душа жива» доктора искусствоведения, действительного члена Академии искусств Украины В. Л. Скуратовского раскрывается непреходящая животрепетность и нравственно-эстетическая актуальность творчества Паустовского. Проникновенный рассказ киевского писателя Данилы Кулыняка «Миражи над Припятью» проводит читателя по заповедным тропам украинского Полесья, исхоженным юным Паустовским в районе Чернобыля и его окрестностей, над которыми теперь надолго опустилась пронзенная радиацией пустота безвременья. О творческих связях выдающегося русского писателя с украинскими мастерами слова А. Довженко, Ю. Смоличем, М. Рыльским, Ю. Яновским, П. Панчем, А. Копыленко и другими обстоятельно рассказывает кандидат филологических наук С. Щелокова, а молодой исследователь Татьяна Васенкина раскрывает тему «Украинизмы в произведениях К. Г. Паустовского».

Со страниц журнала предстают интересные эпизоды пребывания писателя в Одессе, Крыму.

Многие страницы журнала посвящены увековечиванию памяти, сохранению творческого наследия Паустовского. Кстати, на Украине сегодня действует три музея Константина Паустовского. Надо отметить, что при подготовке материалов для тематического выпуска редакция прибегала к помощи сотрудников Библиотеки украинской литературы. Похоже, участие БУЛ в осуществлении интересных издательских проектов, направленных на осуществление российско-украинских культурных связей, ознакомление россиян с историей, литературой Украины, становится доброй традицией.

«Данке шен, герр Паустовский…»

Много сил отдавал Паустовский борьбе за чистоту русского языка.

«Истинная любовь к своей стране не мыслима без любви к своему языку, — писал он. — Человек, равнодушный к родному языку — дикарь. Он вредоносен по своей сути, потому что его безразличие к языку объясняется полнейшим безразличием к прошлому, настоящему и будущему своего народа».

Незаметно из выдающегося русского писателя, жившего в советскую эпоху, Паустовский стал величиной европейской и мировой культуры. Великая Марлен Дитрих приехала в Москву в 1960-х. В ответ на приглашение выступить в Доме литераторов актриса спросила: «А Паустовский будет?». Этого ей никто не мог обещать. Последние годы писатель болел. И когда в конце того вечера он поднялся на сцену, зал замер: Марлен Дитрих опустилась на колени перед Константином Георгиевичем… В аплодисментах почти потонули слова, которые она повторяла со слезами: «Данке шен, герр Паустовский, данке шен…».

Тарусские страницы

Особое место в его жизни и творчестве занимала Таруса, маленький приокский городок Средней России. Здесь Константин Георгиевич Паустовский поселился в середине прошлого века, провел 13 своих последних лет, творчески плодотворных, счастливых. Писатель пользовался уважением и любовью местных жителей, стал первым почетным гражданином Тарусы. Он словно принял на себя негласное нравственное обязательство заботиться об этом уголке русской земли.

Уже через несколько лет на пустыре рядом с купленным домом-развалюхой радовал глаз настоящий сад.

Паустовский отдал много сил бытовому благоустройству калужской глубинки, сохранению исторического лица города.

Знаменитый альманах «Тарусские страницы», который он «пробил», и поныне — свидетельство свободомыслия и культурного возрождения российской провинции.

В небольшом тупичке над крутым скатом к речке Таруске — небольшой дом (ул. Пролетарская, д. 2), на котором белеет теперь мемориальная доска. От дома Паустовского хорошо видна белая церковь в Бехове на другом берегу Оки — рядом с нею похоронен великий русский художник Василий Дмитриевич Поленов.

Отсюда можно отправиться вдоль берега Таруски к Ильинскому омуту, существовавшему на земле, вероятно, с незапамятных времен — новелла Паустовского сделала это место знаменитым на весь мир: «Одно из неизвестных, но действительно великих мест в нашей природе находится всего в десяти километрах от бревенчатого дома, где я живу каждое лето. Я думаю, что слово „великий“ применимо не только к событиям и людям, но и к некоторым местностям нашей страны, России… То место, о котором пойдет рассказ, называется скромно, как и многие великолепные места в России: Ильинский омут… Оно не связано ни с какими историческими событиями или знаменитыми людьми, а просто выражает сущность русской природы. В этом отношении оно, как принято говорить, „типично“ и даже „классично“.

Такие места действуют на сердце с неотразимой силой. Если бы не опасение, что меня изругают за слащавость, я сказал бы об этих местах, что они благостны, успокоительны и что в них есть нечто священное».

С Тарусой связаны его поэтические эссе «Уснувший мальчик», «Городок на реке», «Избушка в лесу», «Наедине с осенью» …

Писатель скончался 14 июля 1968 года в Москве, прожив долгую творческую жизнь. По завещанию Константина Георгиевича, его похоронили на городском кладбище в любимой Тарусе. Место, где находится скромная могила Паустовского, — высокий холм, окруженный деревьями с просветом на реку Таруску, было выбрано самим писателем…

2008