«Русский Бог»

Заносчивость, горделивая самонадеянность погубила Гитлера. Погубит и нынешних его последователей, если только сам мир не рухнет под бременем человеческой низости и подлости. Самое время вспомнить о русском чуде, о «Русском Боге», о достоинстве русского человека. Ведь нетрудно заметить, что гонение на русских и русскость, уничижительное отношение к другому человеку (еврею, «титушке», «колораду» — без разницы) и новые расчеловечивающие европейские ценности подаются «в одном флаконе».
Неужели мир примет это?

«Русский Бог»
Мини-апология

Согласно легенде, Мамай после поражения в Куликовской битве признал величие т.н. «Русского Бога». Можно по-разному относиться^[1] к этому идиоматическому выражению, но факт воинской доблести, стойкости и чести, являемый русскими воинами, неоспорим.

Русский мир тем и отличается от западного, что у него своя, особенная шкала ценностей. Причина, вероятно, коренится в различии религиозных доктрин христианского Востока и Запада, которые столетиями формировали характер народов. Православная антропология считает человека сотворенным таким образом, что лишаясь благодати, он перестаёт быть равным себе — как бы лишается головы, в то время как согласно западному, католическому вероучению, благодать — это, скорее, корона, надетая на голову сотворённого Богом человека. Неприятно, конечно, в результате грехопадения потерять корону, но всё же это несравнимо меньшее зло, чем лишение головы.

В этом контексте вполне понятен и афоризм «русский человек без Бога — дрянь», восходящий, вероятно, к мысли славянофила А. И. Кошелева:^[2] «Без православия наша народность — дрянь. С православием наша народность имеет мировое значение».

Идиома «Русский Бог» свидетельствует о мистическом переживании особой миссии, особенной религиозной одарённости, которая выражается в том числе и в наивности, и в роковой непрактичности, неспособности устраивать земное бытие так же хорошо, как умеют делать это люди западного склада. Отсюда и скепсис:

Князь Вяземский хорошо передал гамму чувств, которые и сегодня переполняют многих представителей русской интеллигенции, являющейся, скорее, антирусской, ибо, как никогда ранее, ненавидит Россию. Это странно, потому что нынче Запад не тот, что прежде, и по-настоящему передовые люди мира, чтущие традиционные человеческие ценности, с большой надеждой смотрят как раз в сторону России.

Процессы расчеловечивания, фашизации, диктата сексменьшинств и прочие либертаристские безумства, насаждаемые правительствами западных стран, настораживают здравомыслящих людей. Мир стоит перед новой угрозой, которую ещё предстоит осмыслить. И помехой на пути осмысления является всегдашняя инерция и некое «неверие» людей в запредельное зло.

Но ведь мы живём уже после Освенцима и после Нюрнберга, все ужасы уже случились и осуждены — это неоспоримо. Мы знаем на что способны расчеловечившиеся люди...

Даниил Гранин в одном из своих интервью вспоминал:

«О фашизме не было адекватного представления — не только потому, что после договора о ненападении критика гитлеризма вообще исчезла из газет, а потому, что сам фашизм ведь явление до некоторой степени иррациональное, за гранью человеческих представлений. Советский Союз мог быть сколь угодно жесток, но до таких степеней расчеловечивания не доходил, и главное — не говорил о них с такой запредельной откровенностью. Лично моя ненависть началась с первого пленного немца, фашистского летчика. Нас больше всего тогда поразило, что он о нас, славянах, говорил сострадательно. «Ну, что вы можете сделать? Против кого лезете? У вас сортиры на улицах» — и прочая, прочая, о русском дискомфорте, об отсутствующем быте, о непролазном невежестве... Это именно был монолог человека о животных, брезгливый — и эта брезгливость решила дело».

Заносчивость, горделивая самонадеянность погубила Гитлера с приспешниками. Погубит и нынешних его последователей, если только сам мир не рухнет под бременем человеческой низости и подлости. Самое время вспомнить о русском чуде, о «Русском Боге», о достоинстве русского человека. Ведь нетрудно заметить, что гонение на русских и русскость, то самое узнаваемое брезгливое, пренебрежительное отношение к другому человеку (еврею, славянину, «титушке», «колораду» — без разницы) и новые обесчеловечивающие европейские ценности подаются «в одном флаконе». Неужели мы примем это?

Сегодня вполне очевидно стало, что хаотичность, некая цивилизационная недооформленность — это не только недостаток, но и дар, благословение. Наш мир не настолько технологичен, не настолько тоталитарен, как западный — в нём есть место человеку, свободе человека. А значит, есть место и Богу.

В среде творческих людей, которые знают цену дару вдохновения, хорошо понимают, что не волевым, не умственным усилием достигается творческий успех. Лучшие идеи — приходят сами, случайно, а не придумываются авторами. Потому и называют случай псевдонимом Бога^[3].

Нижеследующий текст о русских мальчиках хорошо иллюстрирует сказанное:

«Какой-нибудь немецкий профессор Вагнер, всю жизнь просидевший над мудреными книгами, в конце её посмеет вывести формулу, по которой можно будет предположить, что в такой-то точке небесного свода, возможно, существует неизвестное, невидимое нам небесное тело.

А русский мальчик, ни слова не зная по-немецки и услыша в передаче из других уст слух о гипотезе такого профессора, уснёт под утро, промучась всю ночь над тайной вселенной, а утром на смех всем европейским, да и отечественным профессорам начнёт доказывать, что не в такой-то точке, а в такой-то; и не предположительно, а пренепременно; и не какое-то небесное тело, а именно звезда, да ещё и со спутниками... И с такой страстью будет доказывать, будто от этой звезды вся его дальнейшая карьера зависит: карьера его, конечно, от этого зависит — это уж точно, только совсем в обратном смысле, — короче, загубит он свою карьеру окончательно, так и помрёт осмеянный. А через два-три года после его безвестной смерти какой-нибудь другой учёный Вагнер математически докажет его правоту. Только это уже будет не его правота, а учёная, вагнеровская...

Нетерпеливы русские мальчики, им хочется сразу всего, одним разом либо пристукнуть весь мир зла и несправедливости, либо обнять и жизнью своей защитить его красоту от прихлопывания других. Все или ничего...

Но сердцем, но страстью, но провидением душевным, но убеждённой устремлённостью бескорыстия им открывается многое и такое, чего не возьмёшь простой учёностью и усидчивостью» (Ю.Селезнёв «Достоевский»)

Да, русский человек по природе непрактичен, наивен, доверчив, как ребёнок, но тем и богат. Ведь и Христос когда-то выбрал в ученики простых рыбаков, чтобы не человеческое мудрование легло в основу христианства, а Божья премудрость.

Возможно, Россия мила Богу как раз цивилизационной детскостью. В ней не всё подконтрольно ограниченному человеческому разуму, не всё схвачено жадными человеческими руками — в России есть пока место чудесам Божьим.

«Я боюсь стать таким, как взрослые, которым ничто не интересно, кроме цифр» (Антуан де Сент-Экзюпери). Все художники — немножко дети, и все, кто сохранил в себе ребёнка — немножко русские.

Прислушаемся к словам недавно ушедшего русского художника с украинской фамилией:

«Если Россия не устоит в ближайшие несколько лет, то, несомненно, мир рухнет следом за ней. Он держится, конечно, не на каких-то газовых трубах, не на Западе, не на его внешней цивилизации несомненной, а на глубоком благочестии, которое есть в каких-то отдельных русских людях, молящихся и делающих еще очень важные дела. Очень важные дела для того, чтобы мир этот не рухнул (П. В. Рыженко)».