«Гвоздьми пригвоздися Жених Церковный»

Церковь традиционно называют Невестой Христовой, ожидающей прихода Жениха. Недаром на страстной седмице вспоминается рассказанная Господом притча о десяти девах («Се, Жених грядёт в полунощи» поётся в первые три дня страстной седмицы).

Приведём текст притчи в изложении евангелиста Матфея: «Подобно будет царствие небесное десяти девам, — говорит Спаситель, — которые, взяв светильники свои, вышли навстречу жениху. Пять из них было мудрых, и пять неразумных. Сии неразумные, взявши светильники свои, не взяли с собою масла. Мудрые же взяли масла в сосудах со светильниками своими. И как жених замедлил; то задремали все, и уснули. Но в полночь раздался клик: се, жених грядет, выходите на встречу ему. Тогда встали все девы те и поправили светильники свои.

Неразумные же сказали мудрым: дайте нам вашего масла, потому что светильники наши гаснут. Мудрые отвечали, говоря: чтобы не случилось недостатка у нас и у вас, пойдите лучше к продающим и купите себе. Когда же пошли они покупать; пришел жених, и готовые вошли с ним на брачный пир, и двери затворились. После, приходят и прочие девы, и говорят: Господи! Господи! отвори нам. Он же сказал им в ответ: истинно говорю вам: не знаю вас. Итак, бдите; потому что не знаете ни дня, ни часа, в который придет Сын человеческий» (Мф. 25:1–13).

И ещё в те же скорбные дни страстной седмицы при обнесении распятия внутри храма священник возглашает: "гвоздьми пригвоздися Жених Церковный"^[1].

Брачный пир символизирует Царствие Небесное, пришедшее в силе, а мудрые девы — тех, кто всегда готов встретить Жениха — Спасителя. Брачный союз — символ всесовершенной любви Христа к Церкви: «Мужья, любите своих жён, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за неё, чтобы освятить её, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить её Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна (Еф. 5:25–28).

Трогательное отношение между любящими супругами взято самим Спасителем как пример, потому позволим себе вспомнить другую красивую притчу о любви.

Два моряка приплыли на остров, где у старейшины одного из племён было две дочери: старшая — красавица и младшая — дурнушка. Один из моряков решил остаться и жениться.
— Я нашёл своё счастье, остаюсь здесь и женюсь на дочери старейшины, — сказал он.
— Да, ты прав, старшая его дочь красавица и умница...
— Ты не понял, друг! Я женюсь на младшей его дочери.
— Ты что?! Она же такая...
— Это мой выбор.
Как решил, так и сделал. А в том племени был обычай давать за невесту выкуп коровами. Пригнал моряк десять коров старейшине и говорит:
— Я хочу взять замуж твою дочь и даю за неё десять коров!
— Согласен, моя старшая дочь красавица, умница, и она стоит десяти коров.
— Нет, я хочу жениться на твоей младшей дочери.
— Ты что, шутишь? Не видишь разве, что она такая...
— Я решил жениться именно на ней.
— Ладно, но как честный человек я не могу взять с тебя десять коров, она того не стоит. Я возьму за неё три коровы, не больше.
— Но я хочу заплатить именно десять коров.
На том и сговорились.
Прошло несколько лет, и странствующий друг решил навестить оставшегося товарища. Приплыл, идёт по берегу, а навстречу ему женщина неземной красоты. Он спросил, как найти друга, и та показала. Приходит и видит: сидит его друг, вокруг детишки бегают.
— Как живёшь? — спрашивает.
— Ты же видишь: я счастлив.
И тут входит та самая красивая женщина.
— Вот, познакомься: это моя жена.
— Ты что женился второй раз?
— Нет, это всё та же женщина.
— Но как вышло, что она так похорошела?
— А ты спроси у неё.
Подошёл друг к женщине и спрашивает:
— Извини за бестактность, но я помню, какая ты была... не очень. Что произошло, как ты стала такой прекрасной?
— Просто однажды я поняла, что стою десяти коров, — ответила женщина.

Хороша притча — многое помогает понять. Мы ведь часто делаем обратное, образно говоря, «красавиц превращаем в дурнушек»: своей нелюбовью, своим эгоизмом, потребительством, безмерной самостью своей. Так и в творчестве наверное: если кто не заплатил за слово кровью, а пишет на темы, за которые только такая цена должна быть уплачена, тот уродует прекрасное.

Но особенно важна отзывчивость сердца на доброту, на красоту, которая в притче преображает дурнушку в красавицу. Если б в нас была такая душевная чуткость ко Христу, мы б давно преобразились, ибо плата, уплаченная им за наше спасение, не может оставить равнодушным живое сердце. И прекрасный Человек, которого явил нам Спаситель, не может не вдохновлять на подвиг спасения Христом. Но мы бесчувственны и только рядимся в христианство, и это страшное зло на самом деле, потому что наша ряженость даёт права злу и злодеям. Зло торжествует из-за нас, из-за нашей ненастоящести.

Ещё «нам надо помнить, — говорит митрополит Антоний Сурожский, — что единственный способ возродить человека, единственный способ дать человеку возможность раскрыться в полноте — это его любить, любить не за его добродетели или совершенства, не вопреки тому, что он несовершенен, а любить просто потому, что он человек, и потому, что человек так велик и так прекрасен сам по себе. Только глазами любви мы можем видеть человека таким, какой он есть в самой своей глубине, в самой своей сущности, и соответственно к нему относиться. Так относится к нам Бог. Бог нас любит не потому, что мы хороши, Бог к нам милостив не потому, что мы заслуживаем милость или любовь: Он нас просто любит. Если мы способны быть благодарными за то, что нас кто-то — Бог или человек — может полюбить без всякого основания, просто потому, что его сердце через край переливается к нам, мы можем стать другими людьми».

«Гвоздьми пригвоздися Жених Церковный», и мы знаем об этом, помним, что цена Божьей любви к нам — Распятие. Неужели на такую самоотверженную любовь мы можем отвечать равнодушием и чёрствой неблагодарностью?

Да, любить — страшно, обнажать своё сердце — страшно. Решиться на сораспятие со Христом, к которому призывается всякая душа — непросто. Но разве не хочется душе-дурнушке превратиться в сказочную красавицу? Плата за её преображение уже внесена, надо лишь отринуть свою уродливую ветхость и верою принять дарованную Богом красоту.