Елена Юрьевна Кончевич
Часть I
[1] [2] [3] [4]
9. Св. Феофан Полтавский
|
|
Свт. Феофан Полтавский
|
Большое значение в жизни Елены Юрьевны имел Святитель Феофан Полтавский. Вот что она о нем пишет: «Мы были свидетелями его духовного подвига. Владыка жил затворником, поскольку монастыри в то время были замешаны в политику и погружены в мирскую жизнь. Он пребывал в молитвенном подвиге, чему свидетельством были чудеса при его жизни и после кончины. В России Епископ Феофан открыл много церквей. Народ очень любил его: когда он приезжал в какой-либо храм служить, люди усыпали ступени цветами, и он входил в церковь по ковру из живых цветов. Он отъезжал из России на пароходе вместе с Митрополитами Антонием (Храповицким) и Платоном, и Епископом Вениамином (Федченковым). Всю дорогу они обсуждали положение Церкви. Позиция Еп. Феофана отличалась от согласного мнения других епископов, вставших на путь церковной политики, их пути разошлись».
В разгар революции Митр. Антонию (Храповицкому) пришла оригинальная мысль, что Господь из своей сострадательной любви мог бы нас и без Креста искупить и что кровавое распятие было нужно как зрелище для грубых масс, не способных понять сострадательную любовь, как понимает это элита «ученого монашества». Ему сразу же указали, что это крестоборческая ересь, осуждённая Святыми Отцами Церкви. Но т. к. у него было много почитателей, которые не могли допустить, что он мог так ошибаться, они, защищая его, нападали на тех, кто дерзнул сомневаться в Митрополите Антонии. Одним из его искренних почитателей был Архиепископ Феофан, кто из любви же к нему, на основании святоотеческого предания указал на ошибки, опасные для Православия. За это его обвинили в сумасшествии и отстраняли от церковной деятельности, особенно после того, как Митр. Антоний переделал Катехизис Митр. Филарета Московского на основании своего учения. Благодаря Архиепископу Феофану и другим новый катехизис не был официально принят Церковью, что вызвало ненависть к Архиепископу Феофану. Его ученик, Еп. Вениамин (Федченков), первый инспектор только что открывшейся Свято-Сергиевской духовной академии в Париже, не признал этот «догмат» (который одобрил Митр. Евлогий) и ушел в Московскую Патриархию, создал свое Трёхсвятительское Подворье, откуда издавал талантливо написанные им книги.
Его привлекательная личность, искренняя и обаятельная, собрала вокруг него многих ревнителей русского Православия, тем более, что в Сергиевой Академии, с поддержкой YМСА, ведущую деятельность проводили такие еретики, как Николай Бердяев, давший экуменическому движению мистическую идеологию «второй Пятидесятницы». Среди приближенных к Владыке Вениамину были Елена Юрьевна и ее будущий супруг Иван Михайлович Концевич, работавшие в его типографии; они набирали и делали корректуру его книг «Вселенский Светильник Преподобный Серафим», «Небо на земле, Литургическое богословие О. Иоанна Кронштадтского» и другие.
Когда вышла в 1927 году «Декларация» Митрополита Сергия (Страгородского), русский Париж был в смятении. Владыка Вениамин служил 40 Литургий, чтобы решить, как быть. А Митрополит Евлогий, глава Парижского Экзархата, еще раньше, чтобы избежать советского вмешательства, перешел к новостильным грекам. После мучительных молений Владыка Вениамин принял решение и подписал «Декларацию». Его отправили экзархом в Америку, где он был принят симпатизирующим Советскому Союзу меньшинством. Это оторвало его от всех эмигрантов, испытавших на себе ужасы коммунизма и бежавших без оглядки из советского ада.
А несколько лет спустя, посетив Советский Союз из свободной Америки, он провозгласил в публичной речи следующее:
«Мы, Собор православных святителей Церкви Христовой, собственными своими глазами видевшие положение Церкви в России, громогласно свидетельствуем: здесь, в этой стране трудящихся, Церковь не только не преследуется правительством и не только гарантирована, тут свобода религии, но правительство даже и помогает Православной Церкви! Что видели, то и утверждаем перед всем миром по совести пред Богом!» И это в разгар омерзительного ГУЛАГа, когда миллионы русских невинных страдальцев умирали в ужасных муках! Он не мог это не знать. Вся Церковь смотрела на него как на предателя.
В общем Владыка Вениамин был неудачник. Он как-то Елене Юрьевне сказал, что несчастьям его причина была в том, что мать его прокляла, когда он ослушался ее и пошел в монахи.
Когда Иван Концевич сделал предложение Елене Юрьевне, они не знали, где венчаться, но знали, что ученик Старца Оптинского Варсонофия, О. Василий Шустин, служит в Алжире, поехали к нему в Африку, и там он их повенчал. А медовый месяц провели в Греции: он поехал на Афон, а она, получив в свадебный подарок 14 томов «Истории Церкви» Митрополита Макария, уселась читать у границы Афона. Такова была эта пара Божиих Угодников, страдавших за Св. Русь, бережно относившихся к подвигу хранения Царства Небесного внутри себя.
Святитель Феофан жил в затворе в пещерах возле Аmboиs, недалеко от них и похоронен. Е. Ю. с ним все время переписывалась. Есть одно интересное письмо, написанное им ей в 1930 году:
«Вы меня спрашиваете о ближайшем будущем и о грядущих последних временах. Я не говорю об этом от себя, но то, что мне было открыто Старцами. Приход антихриста приближается и уже очень близок. Время, разделяющее нас от его пришествия, можно измерить годами, самое большое — десятилетиями. Но перед его приходом Россия должна возродиться, хотя и на короткий срок. И Царь там будет, избранный Самим Господом. И будет он человеком горячей веры, глубокого ума и железной воли. Это то, что о нем было нам открыто. И мы будем ждать исполнения этого откровения. Судя по многим знамениям, оно приближается; разве что из-за грехов наших Господь отменит его и изменит Свое обещанное согласно свидетельству слова Божия, и это тоже может случиться».
Елена Юрьевна считала, что Святитель Феофан Полтавский был как мученик за своё стояние за традиционное Свято-Отеческое Православие. Она писала:
«Значение Архиепископа Феофана в истории Православной Церкви имеет глубочайший вес, как защитника догмата искупления, на котором основано все учение Православной Церкви. Он возвысил свой голос против лжеучения, представив свой доклад к предстоящему собору в Белграде. Но доклад его был отвергнут и не подлежал рассмотрению и обсуждению. Самый приезд Владыки Феофана на ближайший Собор был отклонен личным к нему письмом от самого Митрополита. Таким образом Архиепископ Феофан был фактически отстранен от церковного служения и был вынужден уйти в затвор, обратив таковой в негласный протест против вводимого в Церковь лжеучения.
Это поймут и оценят грядущие историки Русcкой Церкви.
При погребении Архиепископ Феофан был лишен погребального чина, должного ему как епископу, и был погребен как простой монах, по приказанию Митрополита Евлогия. Его хоронил Иеромонах Варнава, запросивший Митрополита Евлогия чине погребения.
После революции был созван Всероссийский Собор (1917–18 гг.) На этом Соборе Владыке Феофану было поручено исследование вопроса об имябожничестве. Пять лет перед этим, а именно в 1912 году, возникла на Афоне смута, связанная с этим вопросом. В 1917 году эта смута была далеко не изжита. Владыка Феофан собрал огромный материал касательно этого вопроса и готовил обстоятельный доклад. Что сталось с этим его трудом, удалось ли ему вывезти его за границу вместе со многими др. своими учеными статьями?
В Париже к Владыке Феофану просился приходить О. Протоиерей Сергий Четвериков, чтобы беседовать на тему об Иисусовой Молитве. Но ему было поставлено условие прекратить всякое общение с YМСА, т. е. «Христианским Союзом Молодых Людей». О. Протоиерей не согласился».
У Елены Юрьевны к концу жизни было какое-то видение Архиепископа Феофана, после которого она написала ему тропарь. А когда он умер в 1940 году, у нее была страшная зубная боль, она помолилась ему, и моментально боль исчезла. Были и другие случаи чудесной помощи по его молитвам. Вот тропарь, ею написанный:
ТРОПАРЬ Гл. 3
Защитниче правой веры в Христово искупление, потерпевший скорбь и смерть во изгнании, Святителю Отче Феофане, моли Христа Бога, спастися душам нашим.
[1] [2] [3] [4]
Опубликовано: 29/11/2008