«В служеньи том есть
смысл великий…»

Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл рассказывает о своей семье

[1]  [2] 

— Надо написать Владыке Кириллу, что он нам родня, — уфимский краевед Татьяна Борисова положила на стол заметку: «Василий Степанович Гундяев был рукоположен во диакона и назначен в храм города Бирска. Через год был рукоположен во пресвитера и до 1964 года, когда у него началась тяжелая болезнь, проходил служение в одном из отдаленных приходов Уфимской епархии — в селе Уса-Степановка на Урале. Отец Василий с радостью совершал то служение, к которому стремился всю жизнь. Когда он скончался, отпевание на его родине совершали наряду со священником прихода сын покойного — протоиерей Ленинградской епархии Михаил Гундяев и два внука — священник Николай Гундяев, преподаватель Ленинградской духовной академии, и иеромонах Кирилл, студент той же академии…»

Факт этот привлек внимание: оказывается, родной дед тогдашнего молодого иеромонаха, а ныне митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, много лет возглавляющего Отдел внешних связей Московского Патриархата и по субботам обращающегося с экрана Первого канала Центрального телевидения к стране и людям с пастырским словом, кровными узами связан с нашей республикой! На письмо к митрополиту ответ пришел быстро: «Владыка заинтересован в разговоре. Ему очень дорога память о дедушке и все, что связано с его именем», — позвонили в редакцию сотрудники канцелярии Высокопреосвященнейшего и обозначили возможную дату встречи: через три месяца в рабочем графике Владыки будет «окно»…

Ехать в Москву следовало во всеоружии. Вместе с краеведом Татьяной Борисовой мы отправились в село Уса-Степановку Благовещенского района. Но ни храма, ни дома священника в заброшенной деревне уже не нашли. Правда, память о Василии Степановиче жива: в одном из немногих уцелевших домов проживает семейство собрата отца Василия — священнослужителя Михаила Тимофеева. Внучка его вспоминает: «Отец Василий был невысокого роста, старенький, но крепкий и очень добрый. Посадит, бывало, нас, ребятишек, на плечи и катает по двору. Конфетки постоянно покупал, угощать любил». Когда уезжал батюшка по болезни на родину, долго молился, глядя на село с высокой горы. Предчувствовал, наверное, что скоро придет в эти края запустение — сначала церкви не станет, а следом и богатое село подчистую на нет сойдет. Единственная отрада — Свято-Георгиевский монастырь, известный как «Святые кустики», что совсем рядом с Уса-Степановкой располагался и был разрушен в годы революции, возродится к новой жизни. В том числе и по молитвам блаженнопочившего священника Василия Гундяева.

Духовный облик и внутренняя сила этого человека вполне раскрылись позже, в беседе с Владыкой Кириллом, поделившимся своими воспоминаниями о семье, о дедушке. И тогда ясно стало, что заставило нас упорно собирать по крупицам свидетельства о служении в наших краях этого скромного пастыря. Не только то, что стал он родоначальником целой династии служителей Церкви, в том числе и в самом высоком сане. Просто помнить и поминать таких людей положено на Руси — они и после своей кончины дают нам помощь и поддержку. Вера отца Василия была тверда и безгранична. А невзгоды и лишения принимались им как должное. Всю жизнь, будучи верным и стойким чадом Церкви, так мечтал он о священническом служении в ней! И вот мечта этого маленького, уже больного и очень пожилого человека осуществилась: он встал к Престолу Божию совершать литургию. «Сколь велики сила и слава Твои, Господи!», — в молитвах благодарил за все.

Недавно актриса Ада Роговцева, рассказывая о супруге, известном актере Константине Степанкове, сказала: «Он жил со страшной тайной и всю жизнь боялся быть обнаруженным. Я как-то настояла, и муж открылся — его отец был протоиереем…» Вот какие были тогда времена. Но Василий Степанович Гундяев своей принадлежности к Церкви не скрывал ни от кого и никогда. Подвергнувшись жестоким гонениям, пережив множество скорбей, он словно выстрадал, расчистил путь своим потомкам. Сыну Михаилу, в будущем тоже священнику, еще досталось, правда, побывать в ссылке. Арестовали его накануне свадьбы, и долгих четыре года ждала молодая невеста суженого с Колымы. Брак оказался очень счастливым. У родившихся детей об отрочестве остались самые теплые воспоминания.

Будущий Владыка Кирилл, в миру Владимир Гундяев, имел возможность читать в домашней библиотеке парижские издания Бердяева, Булгакова, Франка. Он был единственным в школе, кто не вступил в пионеры. В ответ на возмущение директора по этому поводу мальчик предложил: «Если вы согласны, чтобы я ходил в церковь в пионерском галстуке — тогда пожалуйста». Вопрос был снят. Естественно, что самостоятельная жизнь такого подростка началась раньше, чем у его сверстников. В 15 лет он был вынужден покинуть обычную школу и перешел в вечернюю, стал работать в геологической партии.

— Я оказался в среде весьма интеллектуальных и глубоко верующих людей, в окружении настоящей петербургской интеллигенции, — рассказывает митрополит Кирилл. — Там познакомился с серьезной музыкой, с хорошим театром, у меня появился интерес к поэзии, литературе.

Уже будучи студентом Ленинградской Духовной академии, я подал прошение о монашеском постриге, и отец Евгений Амбарцумов спросил меня:

«Володя, ты отдаешь себе отчет в том, на что решился?».

«Да, — ответил я, — хотя, может быть, и не до конца».

— «Ты ведь определил судьбу не только 22-летнего юноши. Ты сегодня делаешь выбор и от имени 30-летнего, и 50-летнего мужчины, каким станешь, и от имени 70-летнего старца. Ты за всех за них должен будешь сказать «да». А не может получиться так, что этот 40-летний или 70-летний человек однажды упрекнет тебя сегодняшнего?»

Я сказал: «Не знаю…»

И решил положиться на волю Божию. Просто провел черту в календаре и сказал: «Вот день — 27 марта 1969 года. Если до той поры не встречу девушку, с которой буду готов пройти через всю жизнь, то принимаю монашество». Получилось так, что не женился. И выбор был сделан.

Конечно, человек всегда остается человеком, и монашеская жизнь — далеко не самый простой удел из всех возможных. Многое зависит от стиля жизни. Мой духовный наставник Владыка Никодим учил: «Ты никогда не справишься со своими проблемами, если у тебя будет избыток свободного времени. Сделай так, чтобы у тебя никогда его не было». Вот с той поры свободного времени у меня и нет.

Имя просветителя славян равноапостольного Кирилла при монашеском постриге Владимиру Гундяеву досталось, как всем понятно сегодня и как выражаются церковные люди, не без особого смотрения Божия. Более четверти века назад был он рукоположен во епископы и с той поры не только архиерействует, но и проповедует истину Православия в Отечестве и за рубежом, с любой доступной кафедры и даже вовсе без таковой — в храмах, в университетах, на военных кораблях, в школах и в местах заключения, на конференциях и «круглых столах», на телевидении и радио, во время многочисленных личных встреч.

Более 700 церковно-просветительских передач записано Владыкой Кириллом на телевидении, в России и за рубежом выходят его книги, он напрямую общается с самой разной аудиторией в ходе «прямых линий», специально организуемых для встреч с митрополитом Кириллом популярными изданиями… Так сложилось, что, даже будучи православными по рождению и по исторической традиции, наши люди после семи десятилетий богоборческих гонений, и особенно в условиях современного мира, остро нуждаются в евангелизации, в пастырском назидании.

За каждой литургией православные возносят молитву: «Еще молим Тя, помяни, Господи, всякое епископство православных, право правящих слово Твоея истины, всякое пресвитерство, во Христе диаконство и всякий священнический чин». И сам митрополит Кирилл, и его ближайшие сродники — как раз из «право правящих слово истины». «Я к вере пришла благодаря его проповедям», — сказала как-то одна знакомая. А другая отметила: «Очень умный человек. После его разъяснений все в голове по своим местам укладывается».

— Мы живем в эпоху торжества секуляризации — не столько формальной, подразумевающей отделение Церкви от государства, сколько фактической — с отделением светского начала от духовного, обмирщения массового сознания, вымывания религиозно-нравственных ценностей из повседневной жизни людей, — говорит Владыка Кирилл.

— Даже у религиозно ориентированных представителей общества Церковь не стоит в центре их существования, а смещена в сторону периферии. Для многих верующих жизнь во Христе и в лоне Церкви исчерпывается лишь посещением храма, в который они ходят в лучшем случае раз в неделю, а то и раз в месяц, раз в год… И поэтому обращение к такой аудитории должно быть уже особым, иным, чем в прежние исторические эпохи. Сегодня в большинстве случаев необходимо прежде всего исцеление сознания и сердца человека. Церкви следует открыть себя, сделать шаг навстречу нравственно искалеченным и духовно помраченным людям.

О состоянии современного общества можно было говорить еще долго. Но в тот день, в канун Нового года, мы встретились с митрополитом Кириллом в его рабочем кабинете совсем по другому поводу. Рассказ Владыки о дедушке, который служил в Башкирии Богу и людям около десяти лет, стал для меня настоящим открытием и прозвучал как гимн человеку, который твердо знал, для чего он призван в этот мир и чему должен посвятить жизнь. И в этом обрел свое трудное счастье.

Будучи человеком очень занятым, у которого не то что часы — минуты расписаны в ежедневнике на целый год вперед, митрополит Кирилл тем не менее уделил беседе с журналистом из Башкортостана около часа, с удовольствием сфотографировался для старейшей газеты страны и сделал в рабочем блокноте запись о предстоящем праздновании 450-летия добровольного вхождения Башкирии в состав России. Мы приглашаем вас, Владыко, на наш общий праздник по-родственному!

[1]  [2]