«От первых шагов в Церкви до соборности и Соборов»

У каждого православного человека свой путь к вере, к Церкви и к Богу. Для кого-то это чистая и светлая дорога, открытая для него его родителями, бабушками, друзьями и просто хорошими знакомыми. А кто-то идёт к вере, пробираясь сквозь пугающий сумрак безысходности и отчаяния словно на свет спасительного маяка способного избавить его от бушующих в сердце страстей не дающих словно городской смог вдохнуть душе глоток свежего живительного «кислорода».

Проходит время и человеку, стремящемуся к Истине, кажется, что вот он приблизился и разделяет его теперь расстояние «протянутой руки». И, наверное, невозможно полностью описать, пользуясь обычными словами то благодатное состояние, которое возникает в пору становления его как христианина, он похож на младенца который только научился ходить, и пусть ещё его походка смешна и неуклюжа, но как же он рад, что начал сам преодолевать расстояние в поисках своей насущной цели.

Вот уже человек приходит регулярно в храм, он уже «освоился» немного и позади его первое Таинство Покаяния и Евхаристии, но та «легкость» которая когда-то присутствовала в его душе постепенно «тает» и «растворяется» в волнах житейского моря. Но он знает теперь наверняка какие спасительные средства потребны его душе для борьбы с страшным вирусом греха, и вроде бы всё очень даже замечательным и простым представляется такому человеку, когда как бы вдруг он узнает, а точнее начинает осознавать, что ему не хватает чего-то важного и существенного. Например, он приходит каждое воскресенье утром в храм на богослужение и с недавних пор знает, что называется оно правильно «Литургия» — общее моление (об этом говорил как-то на службе в своей проповеди священник), знает, что в определенный момент службы всем народом поются две молитвы «Верую» и «Отче наш».

Вторую молитву, новоначальный христианин выучил уже наизусть и старается читать каждое утро, отправляясь на работу, перед едой, да и порой когда наступает такое состояние, которое большинство из нас выражает словосочетанием «что-то вот не то». А вот с первой возникают некоторые трудности, на первый взгляд всё понятно, ну только на первый, а охота ведь понимать полностью, ведь умный же человек вроде бы. К тому же его очень хороший знакомый давно уже ставший постоянным прихожанином объяснил ему что в молитве начинающейся словами «Верую во Единого Бога Отца…» отражено практически всё учение Церкви, поэтому её и принято петь народом, как своеобразный гимн православия, к тому же добавил зачем то, что молитва эта составлена святыми учёными мужами на первом и втором Вселенских Соборах.

И вот человек в полнейшем замешательстве. Разве недостаточно ему было просто «посещать» изредка храм, вон теперь как тяжело, но отступать не в его принципах. «Если уже бабушки-пенсионерки разобрались то я уж тем более, ведь недаром высшее образование получал, да и прожил к тому же тоже не мало, не юнец уже», — с таких или подобных умозаключений для многих из нас начинается путь религиозного самообразования, точнее образованности нашей в православном вероучении.

И конечно замечательно, если удастся в этот момент отыскать какие-либо проходящие при храме курсы по основам православного вероучения, услышать о занятиях для взрослых проводимых священником, на которых «разрешат все сомнения, ну или почти все». Намного сложнее будет человеку, сознательно решившемуся на ответственный шаг религиозного самообразования.

Конечно теперь существует много источников, из которых можно узнать о учении и жизни Церкви, есть и книги, и газеты, и журналы и значительные православные ресурсы интернета, но как сориентироваться в таком «море», где найти «карту» или «компас», чтобы не сбиться с пути? Ведь нельзя же отрицать и факт присутствия в информационном пространстве огромного пласта, а точнее безобразной пестрящей «новинками» и «разоблачениями» кучи «около православной», «псевдо православной», а также литературы прикрывающейся православием как «обложкой». Той литературы, которая искажает, извращает, выдаёт несуществующее за действительное и в результате ведёт человека не к Богу, а от Него. Как же поступить? Ждать открытия «курсов» и «воскресных школ для взрослых»? Ответ более простой, не ждать, а просто поинтересоваться у настоятеля, священника, ведь теперь при каждом храме ведутся в той или иной форме беседы, повествующие об основах вероучения, жизни в Церкви и её внутреннем и внешнем устройстве и т.д.

Но есть и такие вопросы, актуальность которых неоспорима, ведь вызваны они происходящими событиями и требуют точного, а главное грамотного и взвешенного ответа. Практически уже целый месяц в средствах массовой информации постоянно появляется одно и то же словосочетание «Поместный Собор», напрямую связанное с жизнью Русской Православной Церкви. Заголовки прессы пестрят названиями, в которых то и дело встречаются слова «собор», «соборный», «соборность», и в сумасшедшей «медиагонке» каждое издание называет свое мнение «наиболее авторитетным», «наиболее проверенным» и т.д. Причем при проверке опытным путём, если проще путём обычного прочтения, сразу же становится очевидным поспешность такой самооценки материала с использованием степеней сравнения имен прилагательных. Что же на самом деле скрывается за таинственными для многих теперь словами, основа у которых одна «собор».

Вернувшись немного назад к молитве «Верую», при её чтении или произнесении мы непременно и в ней встретим термин «соборность», причём в контексте перечисления свойств Церкви. Почему же наша Церковь называется «Соборной»? И вообще, какова история этого «замысловатого» термина?

При первой же собственной попытке осмысления и «дешифровки» у нас, конечно же, появится ощущение простоты и незамысловатости, мы вспомним, что большие храмы принято называть «соборами» и сделаем, по нашему мнению логичное и закономерное мнение, что именно их наличием спровоцировано появление термина, но, увы, будем неправы в корне.

В самом начале нашего исследования, следует вспомнить слова Христа, — «Ибо где двое или трое собраны во имя Мое; там Я посреди их» (Мф. 18:19–20). Вот действительно начало раскрытия той тайны собрания, которую выражает слово соборность. Говорит оно о том, что Церковь — это единственная реальная сила, противостоящая неумолимому закону распада, энтропии (второе начало термодинамики), причем на всех уровнях: от макрокосмоса (во всех храмах на литургии читается молитва «о вселенной»!) до социумов и внутреннего мира человека. Принцип устроения Церкви — соборность — глубочайшее понятие, по сути дела недоступное современному нам секулярному миру в его стремлении к дискретности и минимализму общих интересов. Яркая иллюстрация тому — рожденный этим миром принцип консенсуса — согласия на минимальных требованиях и максимальных уступках, в то время как идея соборности включает в себя благодатную полноту в единстве духа. Таким образом, единство и жизненность народа, гармоничный мир в душе человека и само существование вселенной — все это плоды соборности Церкви.

Именно «соборность» препятствует развитию в Церкви такого привычного и старательно культивируемого в XXI веке порока, как собственная исключительность, избранность, одаренность что называется «из ряда вон». Словно кристально чистый дождь смывает «соборность» и нашу привычку к постоянному «блату». А ещё именно «соборность» даёт четкий и прозрачный ответ на побивший все рейтинги по популярности вопрос задаваемый православным со стороны сектантов: «А почему это Вы молитесь за умерших, где этому положены основания?». «Потому и молимся, что соборность Церкви земной состоит в непрерывном молитвенном общении с Церковью небесной», — с легкостью можем ответить мы теперь. Светлые нити молитвы идут во всех направлениях: мы, земные, молимся друг за друга; мы просим святых молиться о нас; святые слышат нас и возносят к Богу, — как мы верим, — наши молитвы; мы молимся о наших умерших отцах и братьях; мы просим святых поддерживать нас и в этих обращениях к Господу. Соборность выражается и тем, что древние отцы и учители Церкви столь же близки для любого времени, и для наших дней, столь же памятны, дороги, какими они были для своего времени. Церковь напоена Единым Духом, — и потому исчезает разделение по времени между христианскими поколениями: христианин, поучаясь из Писаний апостольских, святоотеческих, подвижнических, из богослужебных книг, не только дышит их чувствами и мыслями, но входит во вневременное духовное общение — верим — с самими творцами этих писаний, исполняя наставление св. Апостола Иоанна Богослова: «Что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы вы имели общение с нами; а наше общение — с Отцом и Сыном Его Иисусом Христом» (1 Иоан. 1:1–3). Соборность выражается в том, что в разных уголках мира, где живут члены Церкви,

• у них одна общая вера;
• у них — одни и те же таинства и они приобщаются от единого Тела Христова;
• у них единое преемственное, идущее от Апостолов пастырство;
• у них церковная жизнь строится на общих канонах Церкви.

Но как писал один из виднейших богословов своего времени, священник Георгий Флоровский: «Однако Церковь соборна не по причине своего внешнего распространения, или, во всяком случае, не только по этой причине. Церковь соборна не только потому, что она сущность всеобъемлющая, не только потому, что она объединяет всех своих членов, все поместные Церкви, но потому, что она соборна насквозь, в мельчайшей своей части, в каждом своем действии и событии ее жизни. Соборна природа Церкви; соборна самая ткань ее тела. Церковь соборна потому, что она — единое Тело Христово; она — единение во Христе, единство в Духе Святом, и единство это является высшей цельностью и полнотой. Мера соборного единства в том, что «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4:32). Там, где это не так, жизнь Церкви ограничена и сокращена. Онтологическое смешение личностей совершается и должно совершаться в единстве с Телом Христовым; они теряют свою исключительность и непроницаемость. Исчезает холодное разделение на «мое» и «твое». Возрастание Церкви заключается в совершенствовании ее внутренней цельности, внутренней соборности, в «совершенной целостности»; «да будут совершени во едино» (Ин.17:23)»[1].

От «соборности» происходит "Собор" — орган Тела Христова, выражающий его самосознание. Не только епископ, но каждый клирик и мирянин причастны жизни и самосознанию Церкви. Они выражают их каждый в свою меру в своём служении Первый Собор собрался в 51 г. в Иерусалиме. Это был Апостольский собор. Церковь нашла замечательный способ решать свои проблемы в живом общении. Все недоумения можно разрешить, глядя в глаза друг другу.

Вообще эпоха соборов началась спустя триста лет. Она расцвела точностью богословской мысли и подвигом созерцательной жизни. Вселенские и Поместные соборы стяжали богатства богословия и богослужения, сформировали канонические нормы христианской жизни, семьи, аскетики.

Вселенские соборы — собрания высшего духовенства и представителей поместных христианских церквей, на которых разрабатывались и утверждались основы христианского вероучения, формировались канонические богослужебные правила, оценивались различные богословские концепции и осуждались ереси. Основные деяния Вселенских соборов: I Никейский (325 г.) — принятие первой редакции Символа Веры, осуждение арианства, определение времени празднования Пасхи; II Константинопольский (381 г.) — выработка понятий, раскрывающих представление о Троице, уточнение и канонизация Символа Веры, осуждение арианства, савеллианства, макеллианства и др.; III Эфесский (431 г.) — осуждение несторианства и признание Девы Марии Богородицей; IV Халкидонский (451 г.) — осуждение монофизитства и определение понятия о Богочеловеке как о лице Иисуса Христа, единосущного Богу Отцу; V (II Константинопольский, 553 г.) и VI (III Константинопольский, 680–681 гг.) — осуждение различных ересей; VII (II Никейский, 787 г.) — осуждение иконоборчества и утверждение правила о почитании икон и креста.

В решительные моменты церковной истории Вселенские Соборы воздвигли свои догматические определения как надежные ограждения в духовном воинствовании за чистоту Православия, которое будет длиться до тех пор, пока «все дойдут до единства веры в познании Сына Божия» (Еф. 4,13). В борьбе с новыми ересями Церковь никогда не отступает от прежних догматических определений и не заменяет их какими-либо новыми формулировками. Догматических формул Святых Вселенских Соборов никогда нельзя «превзойти», они остаются всегда современными в живом Предании Церкви.

Кроме догматической деятельности, святые отцы Вселенских Соборов прилагали много труда к упорядочению церковной дисциплины. Поместные Соборы издавали, как известно, свои дисциплинарные правила, по обстоятельствам времени и места нередко различавшиеся между собой в частностях. Вселенское единство Православной Церкви требовало единства и в канонической практике, т. е. соборного обсуждения и утверждения важнейших канонических норм отцами Вселенских Соборов. В восьмом веке закончилась эпоха Вселенских Соборов. С тех пор самым авторитетным органом церковного самосознания сделались соборы Поместных церквей.

Поместный собор в Русской православной церкви один из высших органов церковной власти и управления (наряду с Архиерейским собором и Священным синодом). Поместному собору принадлежит высшая власть в области вероучения, церковного управления и церковного суда. Созывается патриархом (местоблюстителем) и Священным синодом. Члены Поместного собора — правящие и викарные архиереи, выборные представители от духовенства, монашествующих и мирян. Поместный собор избирает патриарха, утверждает постановления Архиерейских соборов, оценивает деятельность Священного синода.

В 17 веке Православная Российская Церковь была обезглавлена. Триста лет она была лишена законного возглавления. Не собирался Поместный Собор, высший орган церковного управления. Не избирался Патриарх, принимающий личную ответственность за церковную жизнь. В 1917–18 г. собрался долгожданный и великолепно подготовленный Священный Собор. В течение года он провёл глубокие реформы церковного управления и епархиальной практики. Собор обсудил и реформировал каноническую и богослужебную практику, возродил забытые традиции древней Церкви, восстановил основы её соборного устройства. Реформы Священного Собора не внесли в церковную жизнь никаких новшеств. Собор очистил церковные традиции от застаревших заблуждений и прочих издержек синодального периода. Реформы Собора возвратили Церковь к её древним нормам. Эти реформы тем более авторитетны, что все участники Собора засвидетельствовали свою верность Православию исповеднической жизнью и мученической кончиной.

После Второй Мировой войны состоялись ещё четыре Поместных Собора РПЦ. Они занимались текущими делами и насущными проблемами. По составу и деяниям они не приобрели авторитета, подобного Священному Собору 1917–18 г.:

1. Поместный собор 1945 г. избрал святейшего патриарха Алексия, издал «Положение об управлении РПЦ».
2. Поместный собор 1971 г. избрал святейшего патриарха Пимена и утвердил решения Архиерейского собора 1961 г. об отказе епископата от имущественных прав и передаче мирянам права на управление церковным имуществом.
3. Поместный собор 1988 г. отметил юбилей 1000-летия крещения Руси и принял «Устав об управлении РПЦ» 88 г.
4. Поместный собор 1990 г. избрал святейшего патриарха Алексия II на место усопшего патриарха и канонизировал исповедников, мучеников и праведников 20-го века.

Возвратимся теперь к нашему времени, сегодня, наверное, каждому человеку стало известным, что в Москве 27–29 января 2009 года пройдет Поместный Собор, на котором будет избран на вдовствующий Московский Патриарший Престол Предстоятель Церкви — Святейший Патриарх Московский и всея Руси.

Вокруг этого события не умолкают всяческие превратные суждения и «неподтвержденная», но при этом каким-то образом «проверенная» информация. Многие «вдруг» неожиданно узнавшие, что миряне тоже имеют право принимать участие в Поместном Соборе, теперь ждут от этой ошеломительной «новости» каких-то невероятных «последствий». Но из истории хорошо известно, что клирики и миряне участвовали и участвуют в соборах, даже Вселенских, но не потому, что каноны этого требуют, а потому что каноны этого не воспрещают, при этом, естественно, статус клириков и мирян на Соборах не может быть тем же, что и у епископов, которые несут на себе полноту ответственности за Церковь перед Богом. Участие клириков и мирян в Поместном Соборе предусмотрено ныне действующим Уставом Русской Православной Церкви, но при этом оно поставлено в канонические рамки тем, что воля одних только клириков и мирян, присутствующих на Соборе, не может быть навязана Церкви в том случае, если она окажется не совпадающей с точкой зрения епископата, несущего полноту ответственности за Церковь перед Богом. В Уставе есть такое положение: «Все архиереи — члены Собора составляют Архиерейское Совещание. <…> В задачу Совещания входит обсуждение тех постановлений Собора, которые имеют особую важность и которые вызывают сомнения с точки зрения соответствия Священному Писанию, Священному Преданию, догматам и канонам, а также поддержания церковного мира и единства. Если какое-либо решение Собора или его часть отвергаются большинством присутствующих архиереев, то оно выносится на повторное соборное рассмотрение. Если же и после этого большинство присутствующих на Соборе иерархов его, отвергнут, то оно теряет силу соборного определения»[2]. Благодаря этому положению, епископат удерживает за собой канонически обоснованный контроль за исходом деяний Поместного Собора.

Нам же теперь стоит воскресить в своей памяти те дни, когда мы только начинали свой путь в Церковь и проанализировать насколько результативным в плане духовного возрастания для нас стало прошедшее с той поры время, молитвенно вспомнить почившего Святейшего Патриарха Алексия II, который столь много сделал для сохранения и упрочения единства Церкви, и с чистой и спокойно душей, отложив всякое «житейское попечение» взывать Господу и о том, чтобы он даровал духа премудрости и разума, духа страха Божия, духа благочестия Собору архипастырей, пастырей и верных чад Твоих, чтобы они беспрепятственно в любви и единомыслии совершили избрание Первосвятителя нашей Церкви.

[1] Протоиерей Георгий Флоровский. «Богословские статьи. О церкви».
[2] Устав Русской Православной Церкви. Глава II. Поместный Собор.