Праведный Иона,
Одесский чудотворец

Память — 30 мая

[2]  [1] 

В Свято-Успенском монастыре

Один афонский инок говорил мне об о. Ионе следующее: «Случилось раз мне быть вместе с о. Ионой. Сердце мое наполнилось при его присутствии неизреченным миром и неизъяснимой радостью».

Подобно этому иноку и все, значительно преуспевшие в духовной жизни, ощущают радость и великий подъем духа при встрече с человеком, находящимся в благодати Святого Духа. Вот почему так легко, отрадно и радостно было молиться вместе с о. Ионой. У него всегда причащалось много народа. Он, подобно Иоанну Кронштадтскому, и сам очень часто приобщался Св. Таин. Приезжавшие к нему всегда говели по его благословению, подобно древним христианам, которые причащались очень часто. Во время причащения я увидел, как к Чаше подводили больных, так называемых бесноватых, которые во время литургии изрыгают страшные и богохульные слова и кричат на всю церковь. К о. Ионе привозят бесноватых очень часто, иногда их бывает по несколько. Вот ведут к Чаше бесноватую женщину, она упирается и не идет, ее подносят на руках. После причащения она умиротворилась, успокоилась. «Дивны дела Твои, Господи!»— подумал я. Потом подвели бесноватого мужчину, еще не старого. Он не хотел идти и говорил разные нелепости. Пред святой Чашей он присмирел и причастился. По окончании литургии о. Иона стал раздавать всем антидор. На клиросе в это время пели очень протяжно и умилительно 33 псалом «Благословлю Господа на всякое время…». Когда о. Иона раздавал антидор, подвели страждущую беснованием 18-летнюю девицу Елену Мазур, приехавшую с глубокой верой к о. Ионе из Минской губернии, Новогрудского уезда, деревни Заполье, Кореличской волости. Она не хотела брать антидор. Отец Иона говорит ей: «Посмотри на меня». Как только она взглянула в лицо о. Ионы, то, по ее словам, почувствовала, как некая сила осенила ее, и внутреннее томительное и мучительное чувство исчезло. После сего она несколько раз причащалась у о. Ионы и совершенно выздоровела.

Раздав антидор, о. Иона вышел на середину храма и стал совершать освящение воды, которое он совершал каждое воскресенье и даже по будним дням. Молящиеся стали подавать массу записок. Сколько глубокой веры слышится в каждом молитвенном слове о. Ионы! Во время освящения воды впереди держали одну бесноватую женщину, которая выкрикивала страшные богохульные слова. Отец Иона оборачивается к бесноватой и говорит: «Замолчи». — «Не замолчу», — отвечает бесноватая. — «Я тебе говорю, замолчи». — «Не замолчу», — отвечает бесноватая. —«Я тебе приказываю, замолчи — в третий раз говорит о. Иона. — «Не замолчу», — повторяет бесноватая. После сего больная притихла.

Кончился молебен. Отец Иона погружает крест в воду и из креста льет воду в рот и на голову бесноватой. И — чудное дело!— бесноватая успокоилась, присмирела и встала в сторону. Я заметил, что крест у о. Ионы из кипарисового дерева, обложен по сторонам каким-то вызолоченным металлом, в подножие вставлена частица Животворящего Креста Господня. В середине креста есть пустота, в которую набирается вода и маленькими струйками льется чрез нижний конец креста. Богомольцы раскрывают рот, и о. Иона льет воду из креста в рот и на лицо всем присутствующим в храме. После этого все прикладываются к кресту, и о. Иона окропляет их святой водой.

После всех подошла к кресту и успокоившаяся страждущая бесноватая. Когда о. Иона окропил ее святой водой, она воздела вверх руки и проговорила: «Слава Тебе, Господи Боже мой, слава Тебе!» Когда все приложились ко кресту, о. Иона сделал пред царскими вратами у образа Божией Матери земной поклон, а певчие громогласно запели: «Владычице, приими молитвы раб Твоих, и избави нас от всякия нужды и печали!» К певчим присоединились голоса многих молящихся в храме, и вся церковь, как бы едиными устами и единым сердцем, слилась в молитву. Не могу передать благоговейного чувства в этот момент, только скажу, что даже закоренелый грешник придет в умиление от такой молитвы всей церкви. Недаром говорят, что нигде так не помолишься, как у о. Ионы. Да, в церкви у о. Ионы нет равнодушных к вере, нет неверующих. О сем свидетельствует сам о. Иона. «Я благодарен Богу, — говорил он, — что не встречался с неверующими и равнодушными к религии, о чем так скорбно слышать в последние дни в жалобах пастырей Церкви. Здесь и богатый, и бедный, и знатный и простолюдин — все и всегда молились с глубокой верой, с чувством благоговения и с большим вниманием выслушивали мои поучения».

Окончилась служба, но молящиеся не расходились, несмотря на то, что было уже половина первого (иногда служба оканчивалась гораздо позже). Не хотелось выходить из храма, так было отрадно на душе. Меня пригласили в странноприимницу, где был приготовлен обед. Странноприимница находилась тут же с правой стороны храма. Это длинный одноэтажный каменный дом. Внутри по обе стороны устроены в два ряда нары. Посреди, немного справа, через всю комнату стоят длинные столы, где помещается более сотни богомольцев. Другой стол стоит впереди, поперек комнаты, за которым обыкновенно помещается о. Иона и певчие. Впереди, возле стены, стоит огромная икона святителя Николая в большом позолоченном киоте. Меня о. Иона пригласил сесть вместе с собой. Пред трапезой пропели «Отче наш…» Во время трапезы пели духовные песни, например: «К Тебе, о Боже, я взываю, Ты не оставь, Благий, меня» и другие. Такие трапезы о. Иона устраивает каждое воскресенье и в праздничные дни. Здесь можно видеть и священника, и иеромонаха, и купца, и простолюдина. Нечто подобное было в первые века христианства, когда устраивались так называемые «вечери любви», когда у множества уверовавших было одно сердце и одна душа и все у них было общее (Деян. 4, 32).

Мне казалось, что я очутился в святой первохристианской семье, которая во главе со своим отцом пела победные, священные, великие гимны. По окончании трапезы и молитвы я вышел вслед за о. Ионой во двор. По дороге о. Иону останавливали богомольцы с разными просьбами. Вот мать подводит дочь и просит благословения на поступление в монастырь. Далее поджидает вдовица с сиротами. Там стоят с письмами какие-то дальние приезжие. Всех выслушивает батюшка, никого не оставляет без слова утешения. Я после узнал, что без благословения о. Ионы никто из его почитателей не начинает никакого важного дела или предприятия.

Мне не хотелось уходить отсюда. Казалось, я бы остался здесь навсегда, до конца дней моих.

На дворе я увидел толпу в несколько сот нищих, так называемых босяков, поджидающих милостыни. Мне рассказывали, что о. Иона является для босяков родным отцом. Он не только помогает им материально, но приучил их к говению, многих спас от неверия и обратил на путь спасения. Отец Иона стал раздавать им билеты на обед. Получив билет, они бегом отправлялись в столовую, находившуюся где-то в городе. И где берет о. Иона средства на хлеб, который он раздает всем присутствующим в храме во всю св. Четыредесятницу, и на трапезу по воскресеньям, и на прокормление сотни босяков?

На эти вопросы отвечает нам слово Божие, которое говорит: «Дающего рука не оскудеет». У о. Ионы все напоминает древние времена первых христиан. Это чувствуют все, кому приходилось хоть раз побывать у о. Ионы. Скажу о себе, что я был несколько раз в церкви о. Ионы и всегда выходил с обновленной душой, с чувством и жаждой лучшей, святой жизни».

Пастырское служение о. Ионы Атаманского выпало на тяжелый период отечественной истории: русско-японская война 1905 года, восстание на броненосце «Потемкин», Февральская революция и Октябрьский переворот 1917 года, гражданская война 1918-1920 гг., голод, разруха, автокефальный и обновленческий расколы в Церкви, воздвигнутое советской властью гонение на Православие.

В начале Японской войны 1905 года одесскому праведнику было следующее видение: он увидел Крест, на Кресте — Распятый Христос, а под Крестом сидел японский микадо.

Победа была у японцев. Даже стихии помогали им: ветер дул в ту сторону, куда летели их снаряды, и проч.

Во время бунта на броненосце «Потемкин» погиб матрос Вакуленчук. Градоначальник Одессы похороны его запретил. Все священнослужители отказались совершать над ним православное отпевание. Тогда матросы броненосца направили жерла пушек на город и послали делегацию к отцу Ионе. Он, несмотря на болезнь, отправился к городскому главе и уговорил его разрешить похоронить матроса. Затем совершил отпевание над телом погибшего. Однако земле предали его за оградой кладбища, как бунтовщика.

После Октябрьского переворота и установления советской власти в городе о. Иона продолжал свое служение в Свято-Николаевской церкви. Он призывал своих прихожан не поддаваться духу времени, сохранять веру в Бога, быть верными чадами Православной Церкви.

В это время, как и в прежние годы, Господь по молитвам праведника творил чудеса для укрепления верных и для посрамления безбожников.

Раба Божия Л. (Райкова Л. К. «Воспоминания о семье о. Ионы» О., 1996 г., 1 стр.) свидетельствует: «Это было в 20-е годы. Отец моего мужа Райков Федор Сергеевич был болен эпилепсией. Ни один врач не смог вылечить его. Маме посоветовали обратиться к о. Ионе. Когда о. Иона посмотрел на него, то сказал ей, чтобы она оставила его на некоторое время в храме. По молитвам о. Ионы свекор был исцелен».

Однажды в Одессу приехала крестьянка и привезла с собой двухлетнего сына, слепого от рождения. До нее дошли слухи, что проф. В.П. Филатов делает глазные операции и многим возвращает зрение. Она обратилась к нему. Но Филатов, продержав ребенка у себя в клинике, объяснил матери, что излечить ребенка он не может и что наука вообще в данном случае бессильна. Огорченная мать пошла к о. Ионе и просила его помощи. Батюшка обещал помолиться. Девять ночей простоял на молитве, служил непрерывно молебны и акафисты, а на 10-й день ребенок на руках матери прозрел. Случай этот наделал в городе много шума. Дошло до профессора Филатова, и он был поражен. Советская власть устроила следствие и показательный суд. На суд вызвали Филатова. Отцу Ионе инкриминировали обман и шантаж, но профессор Филатов твердо заявил, что это именно тот ребенок, которого он не брался излечить, и признал наличность чуда. Судьи порочили Филатова, стыдили его и говорили: «Как можно допустить здесь чудо?». Но профессор твердо стоял на своем, и суд окончился ничем: никого не осудили, никого не наказали и веру религиозную не только не убили, но, даже наоборот, укрепили.

У одного крестьянина был слепорожденный ребенок. Мальчику было 12 лет. Услышав, что о. Иона исцеляет слепых, крестьянин привез сына к нему. Батюшка отправил их к Филатову. «Только чудо может ему помочь», — сказал профессор. Родители вернулись к о. Ионе. Батюшка предложил оставить мальчика у себя. Дело было в Великом посту. Отец Иона начал молиться о слепом и причащать его. Через две недели мальчик прозрел. После этого случая Филатов стал посещать о. Иону и сделался его другом. Когда спрашивали его, как он нашел способ пересадки тканей, он отвечал: «При помощи молитв о. Ионы».

Наверное, за всю историю Одессы не было более известного приходского священника. К о. Ионе за помощью и советом шли не только жители Одессы и окрестностей, но и многих других мест. Когда южане приезжали к о. Иоанну Кронштадтскому, тот говорил: «Зачем вы трудитесь приезжать ко мне? У вас есть свой Иоанн Кронштадтский — отец Иона». Между ними, этими двумя светильниками, были взаимная любовь и почитание. Отец Иоанн батюшке Ионе прислал в подарок чудное белое облачение с отделкой василькового цвета. Отец Иона очень любил это облачение.

Особенно настоятеля Свято-Николаевского храма любили его родные прихожане — портовики и их семьи. Ни один пароход не отходил от причала без благословения о. Ионы, ни один таможенный досмотр не производился без него. Только о. Иона мог дать разрешение на вывоз икон.

В первые годы советской власти ее органы не трогали о. Иону. Потом стали делать обыски в его доме и храме, вызывали на допросы.

В эти годы Церковь постигает еще одно бедствие — обновленческий и автокефальный расколы.

Накануне обновленческого раскола отцу Ионе явилось видение, когда он стоял у престола за всенощной. Он вдруг умолк, застыл и через некоторое время, подняв руки, стал восклицать: «Хвалите имя Господне, хвалите имя Господне! Аллилуиа, Аллилуиа». Так, с поднятыми вверх руками, всего в слезах, увели его, неокончившего службу, из церкви домой. Присутствующие поняли, что батюшке было видение.

Старшая его дочь Вера видела только, как огнем наполнился весь алтарь. А позже о. Иона рассказывал, что он видел: шел Христос, за Ним священники, раздирающие на Нем ризы. Рядом с Господом шел преп. Серафим Саровский и горько плакал. А Господь сказал ему: «Не плачь, они покаются!»

Отец Иона и еще несколько священников не поддались диавольскому прельщению и во все годы гонений, несмотря на угрозы, твердо были верны Святейшему патриарху Тихону. Вразумляя своих малодушных собратьев, о. Иона говорил: «Держитесь Богом посланного в наше смутное время второго Ермогена — Святейшего патриарха Тихона, и не идите за наемниками и за теми, которые «прелазят инуде», ибо они «татие суть и разбойницы» (Ин. 10, 1–8). Много бед, горя и скорбей причинили ему обновленцы. По их навету его хотели выслать. Но Господь охранял о. Иону как Своего избранника. Однажды недоброжелатели в день Ангела преподнесли ему отравленный пирог. Отец Иона по своей прозорливости им сказал, чтобы пирог забрали обратно: «Я его не съем, а сколько людей отравятся…». И, как было предсказано в видении, позже, убедившись в своей ошибке, обновленческие священники приходили к о. Ионе каяться. При этом они кланялись ему в ноги и просили прощения. Батюшка им говорил: «Кланяйтесь не мне, а народу, который вы ввели в заблуждение!» Кающиеся священники выходили на амвон, становились на колени и кланялись людям, прося прощения. Только тогда о. Иона воссоединял их с Православной Церковью.

В это время в городе появился некто, объявивший себя антихристом, будораживший умы легковерных людей, в народе было немалое смятение. О. Иона призвал своих прихожан к молитве о том, чтобы человек этот сам пришел к нему в Церковь. Тот не заставил себя долго ждать. Придя на литургию и растолкав людей, он вошел прямо в алтарь и просил разрешения выйти к народу в качестве «антихриста».

На это батюшка сказал, указывая на главную святыню храма: «Вот Престол, и на нем восседает Царь Славы, поэтому ты, бес, молчи, а ты, Андрей, говори». Во время этой необычной исповеди о. Иона несколько раз запрещал бесу и, наконец, совсем изгнал его. Выйдя из храма, человек этот, измученный и утомленный, поплелся вверх по Потемкинской лестнице и, сев на одну из верхних ступенек, долго еще вытирал пот с лица. Он снова стал прежним Андреем, ушедшим от родных несколько лет назад и молитвами о. Ионы возвращенным в лоно родной Православной Церкви. «Я уверен, — говорил батюшка, — что этот человек станет серьезным подвижником».

Отец Иона окормлял женский Свято-Михайловский монастырь, в котором у него мною было духовных чад. Однажды фельдшер монастырской больницы монахиня Галина, будучи чем-то очень взволнована, допустила ошибку: вместо 0,06 г какого-то ядовитого вещества взяла 6 г. Дав выпить больной монахине это лекарство и увидев проявление на ней признаков отравления, монахиня Галина бросилась в Портовую церковь, где служил о. Иона. Увидев о. Иону, выходившим из храма, она упала к его ногам со словами: «Батюшка, я отравила сестру!» — и стала просить его молитв. Выслушав объяснение и просьбу, о. Иона стал молиться, сказав лишь кратко: «Молитесь и вы». Вернувшись в монастырь, м. Галина увидела больную в добром здравии. «Напрасно ты ходила за врачом, — сказала она, — мне минут через 40 вдруг стало совсем хорошо». По времени это был момент молитвы о. Ионы.

И другой случай исцеления. Служил в Свято-Михайловском монастыре молодой священник отец Никанор. Жил он там вместе с семьей и болел скрытой формой туберкулеза. В ту суровую осень он простудился. После долгой болезни туберкулез перешел в открытую форму. Началось сильное кровохарканье, больной метался в жару, и окружающие ничем не могли ему помочь. Опытный врач, осмотрев больного, сказал: «Поднимается температура. Если дойдет до 40 и выше, знайте, что наступает агония». Услышав такой приговор и видя уже грозные признаки наступающего конца, матушка Галина снова спешит за помощью к отцу Ионе. Праведник, несмотря на усталость после Богослужения, обещал прийти. Пока больного готовили к Таинству, о. Иона не замедлил приехать. Молча вошел он с надвинутой на глаза скуфией. Ни на кого не глядя и не здороваясь, он тихо шептал про себя молитву: «Ныне Силы Небесные с нами невидимо служат». Когда окончилась исповедь, все присутствующие, стоявшие в коридоре у двери, явственно услышали громко произнесенные слова: «Отче, брате и чадо: прощаю, разрешаю, и… исцеляю!». Эти слова произвели на всех потрясающее впечатление. Ушел праведник так же молча, ни с кем не попрощавшись. А у больного прекратилось кровохарканье, упала температура. Через короткое время он уже поднялся, стал ходить. И на первом же после смертельной болезни богослужении ему сослужил его спаситель и молитвенник отец Иона Атаманский.

Отец Иона окормлял не только Свято-Михайловский монастырь, находящийся в городе, но и Благовещенский, стоявший в 25 верстах от Одессы. Батюшка любил его и называл «мое Благовещенское чадо». Монахиня этого монастыря м. Онуфрия (в мантии Антония (Журова) рассказывала: «Однажды приходит в монастырь женщина и спрашивает: «А кто здесь о. Иона?» Когда ей объяснили, она рассказала свой сон. Явилась ей покойная мать и сказала: «Все забыли о нас, никто не молится, не посещает. И только о. Иона проездом навестил нас, и мы получили великое утешение».

Оказывается, действительно о. Иона, проезжая мимо старого заброшенного кладбища, был тронут жалким его видом и остановился там помолиться.

Бывая в Благовещенском монастыре, батюшка часто предупреждал сестер не подходить к нему, если внезапно увидят его присутствующим на Богослужении. В эти моменты он непостижимым образом, «в теле или вне тела», посещал любимую свою обитель.

В последние годы жизни, предвидя будущие скорби, праведный Иона в храме Благовещенского монастыря сказал: «Я вижу 200 венцов мученических над сестрами». Во время гонений 200 монахинь были замучены.

Великосветское общество города также находило духовное окормление в лице отца Ионы. Одна из женщин, духовная дочь о. Ионы, муж которой занимал большой пост, вспоминала: «Мы сидели в театре, когда того требовало служебное положение мужа, — в парижских шляпках, но творили молитву Иисусову».

В 1921 году советская власть под видом помощи голодающим провела акцию изъятия церковных ценностей, которая имела своей целью лишить Церковь богослужебной утвари и подорвать ее жизнеспособность. Во время ее выполнения Свято-Никольский храм лишился многого из своего имущества, а настоятель подвергся вскоре и аресту. Но в защиту своего пастыря выступило большое число людей. На Маразлиевской улице собралось такое множество его заступников из числа рабочих и крестьян, поднялся такой шум, что власти вынуждены были его выпустить. Слишком велика была любовь к нему народа, слишком популярен был образ отца Ионы, и это удерживало атеистическую власть от расправы над батюшкой. Тяжелая болезнь — уремия приблизила кончину старца, и 17 мая 1924 года праведник отошел к Господу.

Похороны его были грандиозными. Отдать последний долг почившему пастырю в порту собралась вся верующая Одесса. Рабочие, несмотря на объявление этого воскресного дня рабочим днем, крестьяне, нищие, так называемые «босяки», благодетелем которых был отец Иона, а также множество людей из окрестных сел и городов съехались хоронить своего молитвенника и благодетеля. Желая как-то уменьшить число людей, желающих присутствовать при погребении, власти перенесли день похорон с воскресенья на понедельник. Но в понедельник съехалось еще больше народа. Вся громадная Потемкинская лестница, внизу которой находилась церковь св. Николая и дом, где батюшка жил, была густо запружена многочисленной толпой народа. Рабочие просили задержать вынос тела до 4-х часов вечера, когда оканчивается их трудовой день. После соборного отпевания и обнесения почившего вокруг храма с пением ирмосов «Помощник и Покровитель» погребальная процессия отправилась на кладбище. Толпа народа плавно поднималась за гробом по каменной лестнице на Ришельевскую улицу, на которой все балконы и окна были заняты людьми. Вблизи церквей и на перекрестках улиц служились литии.

С 16 часов до позднего вечера грандиозная похоронная процессия двигалась через весь город к православному кладбищу на Слободке, где со слезами, молитвой и пением многочисленным хором «Вечной памяти» тихо опустили в землю тело чтимого пастыря. Гроб, крышку и дубовый крест портовые рабочие, несмотря на дальнее расстояние, несли на руках от Свято-Николаевского храма до могилы.

Выбор места захоронения сделал сам о. Иона. Он запретил хоронить себя в Портовой церкви, предвидя ее разрушение. «Церковь разорят, храма этого не будет», — говорил священник и заповедал похоронить себя у могилы родителей, среди природы, которую он очень любил. «Храма не стройте, похороните около родных, чтобы птичка могла пропеть надо мной».

После смерти особым почитанием стала пользоваться комната, где о. Иона провел последние дни своей жизни Это была маленькая узенькая спальня, где стояли кровать, кресло, в котором скончался о. Иона, и простой деревянный шкафчик, в котором под стеклом находилось много икон.

На 20-й день после смерти, во время посещения этой спальни почитателями, ребенок одного из них, указывая на кресло, сказал: «Дедушка сидит».

Когда похоронили о. Иону, приехал издалека один священник и опоздал. Тогда он решил пойти на могилу о. Ионы и проститься с ним. Было уже позднее время, совсем темно, и когда он подошел к могиле, то увидел над ней двух Ангелов.

Могила о. Ионы до сих пор является местом молитвы для всех, хранящих память о нем. У иконы теплится лампада. Почитатели о. Ионы в дни его именин, смерти, праздничные и поминальные дни стекаются к его могиле, ища здесь молитвенной помощи у покойного батюшки и получая ее. Вот лишь некоторые случаи: в 1947 году женщина, больная припадками, пришла на могилу батюшки, плакала здесь и молилась и упала около могилы, испуская пену. Очнувшись, она почувствовала себя здоровой. Припадки с той поры прекратились.

Другая женщина, врач-стоматолог, опасно заболела. Доктора советовали ей делать операцию, так как ее положение было серьезным. Верующие соседи посоветовали ей сходить на могилу о. Ионы. Тяжело страдая, она с трудом добралась до могилы. По возвращении домой из больного места стал истекать гной, и она поправилась.

Одна женщина, похоронив своего мужа, решила продать его вещи и сделать ему памятник. Перед этим она пошла на могилу о. Ионы помолиться, чтобы он помог ей осуществить задуманное. Ночью ей снится о. Иона и говорит: «Ты не делай памятник своему мужу, он уже мертв, а пойди по адресу (он указал ей адрес), там пропадает человек, и ты должна его спасти». Так она и поступила, отнеся все вещи покойного мужа по указанному адресу. Там от пьянства пропадал человек, не имея уже никакой одежды. Женщина отдала все вещи ему. С тех пор он преобразился, стал здоровым человеком.

Одна из духовных дочерей о. Ионы сохранила целую коробку хлеба, который по окончании обедни обычно раздавал о. Иона. Однажды с ее родственницей произошло несчастье: вспыхнула бензинка, женщину залило бензином, и она превратилась в горящий факел. Ожоги были признаны смертельными. Узнав об этом несчастье, духовная дочь о. Ионы отправилась в больницу и дала больной съесть кусочек хлеба о. Ионы. По молитвам батюшки она осталась жива и поправилась.

Как в прошлые десятилетия, так и ныне совершаются дивные чудеса по молитвам святого Ионы. Для всех сегодня ясно, что на Слободском кладбище в Одессе лежит праведник.

Праведный Иона, Одесский чудотворец — один из величайших подвижников XX века. Он явил в своем житии много различных образов святости. Он одновременно был обличителем обновленческого раскола и прекрасным проповедником, ревностным миссионером и питателем бедных, суровым аскетом и любящим отцом. Он принадлежал к белому духовенству и имел много детей и внуков, но о нем говорили великие киевские подвижники того времени: «Мы, монахи, его не стоим, он намного выше нас». Он получил от Бога власть целить раненые души и недугующие телеса. Проникая за завесу времени и пространства, он мог читать мысли людей и отвечать на них прежде, нежели они выражали их.

Непрестанная молитва и строгое воздержание делали его подлинным святым, подобно его современнику праведному Иоанну Кронштадтскому.

Ныне на небесах он продолжает молиться за призывающих его и посещать их, как показывают творящиеся на его могиле чудеса и исцеления.

Пусть это житие вдохновляет православных христиан, чтобы не овладело ими малодушие в трудах благочестия.

Пусть оно покажет, что вопреки всем нашим слабостям и недостаткам «Иисус Христос вчера и днесь, Тойже и во веки» (Евр. 13, 8), и что нет ничего угоднее Богу и спасительнее для человека, чем праведная жизнь во Христе, образцом которой был праведный протоиерей Иона Атаманский.

[2]  [1] 

Православие.Ru