Главное, о чем напоминает Церковь

Смерть может быть приношением Господу, а может быть бессмыслицей. Так говорит нам Священное Писание. Например, незадолго до своей кончины апостол Павел написал: «Я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало» (2 Тим. 4:6). Греческое выражение, переведенное как «я уже становлюсь жертвою», буквально означает «я уже возливаюсь». Здесь используется греческий глагол, обозначающий возлияние жертвенной крови на жертвенник. Получается, что апостол осмысляет свою приближающуюся смерть как жертвоприношение.

Комментируя данное место, блаженный Августин пишет: «Павел говорит, что отдается на заклание, а не что умирает; не то чтобы тот, кого отдают на заклание, не умирал, но не всякий, кто умирает, отдается на заклание». Итак, смерть может быть приношением Богу, но такую смерть надо заслужить. «Не всякий кто умирает, отдается на заклание» — т.е. не всякая смерть прославляет Господа.

Апостолу Петру, например, Христос предрек однажды, что его смерть прославит Бога. После того, как Господь сказал Петру: «Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь» (Ин. 21:18), евангелист Иоанн прокомментировал слова Господа так: «Сказал же это, давая разуметь, какою смертью [Петр] прославит Бога» (Ин. 21:19). Смерть любого праведника всегда прославляет Всевышнего. «Честна пред Господем смерть преподобных Его» (Пс. 115:6) — говорит псалмопевец.

Но есть смерть, которая никого не прославляет. Такова, к примеру, смерть евангельского богача из притчи о богаче и Лазаре. Когда нищий Лазарь умирает, о нем говорится: «Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово» (Лк. 16:22). От этого стиха, пусть и небольшого, душа согревается. Богатый же (имя его даже не поминается) умирает после, и о его смерти сказано лишь несколько мрачных слов: «Умер и богач, и похоронили его» (Лк. 16:22). Умер, похоронили — вот и все. Такая смерть лишь доносит до нас дыхание адского пламени и сырость могилы. В такой смерти нет жизни, надежды и веры, она обозначает лишь конец, но не начало.

 Есть смерть, прославляющая Господа, а есть смерть, несущая бессмыслицу и забвение. Наверное, поэтому на разных могилах нас посещают совсем разные чувства. Возле одного надгробия нам светло и спокойно, и молитва об усопшем льется легко и непринужденно. Но рядом с другой могилой бывает страшно, пусто, безнадежно. Тогда и молитва не идет, и каждая минута дается с большим трудом. Пребывание на могиле человека, прославившего Господа, исцеляет душу; но на могиле грешника душе тяжело, она мучается и желает убежать оттуда.

***

Бог, даровавший нам жизнь, желает, чтоб мы помнили о смерти и думали о ней. Моя смерть — чем она станет, жертвоприношением или бессмыслицей? Началом новой жизни, или началом бесконечного конца? Думай о смерти, потому что память о смерти учит правильно жить — говорит нам Церковь. «Во всех делах твоих помни о конце твоем, и вовек не согрешишь» (Сир. 7:39) — возвещает библейская мудрость.

 В одном из Афонских монастырей монахи для памяти смертной установили на колокольне статую эфиопа, со встроенным механизмом. Каждые полчаса эфиоп бьет в железную тарелку, звук которой разносится по всему монастырю. Афониты объясняют паломникам, что черная статуя олицетворяет ангела смерти. Она стоит на колокольне, чтобы напоминать монахам о приближающемся конце. Эфиоп, бьющий молоточком в железный круг, как бы проповедует: «Монах, на полчаса твоя смерть приблизилась. Молись, монах, ибо ты пришел сюда молиться. Скоро, скоро придут и за тобой. Дни лукавы, и время несется быстрее всего, что есть во вселенной. Молись Богу и готовься к смерти».

 В нашей жизни сегодня нет такого эфиопа, часто напоминающего о самом главном. Мир желает, чтобы мы до заката дней оставались задорными потребителями ежедневных товаров, чтобы смерть не была фактором, влияющим на наши мысли, слова, дела. Нас приучают оценивать все в системе ценностей исключительно временного бытия. Так мы и живем: едим, пьем, женимся или выходим замуж, покупаем, продаем, садим, строим.… Писание говорит нам, что так было во дни Ноя и во времена Лота. Писание говорит нам, что так будет и при Втором Пришествии.

Как важно сердцем вырваться из этого замкнутого круга, вырваться верою! Как важно в отмеренные нам 50-70 лет познать Господа, и жить, служа Богу и трудясь для людей. Иначе смерть будет бессмыслицей, будет свинской. Ведь можно и жизнь прожить по-свински, и так же умереть. Это когда человек живет и умирает, не зная Бога и не интересуясь Царством Небесным. Он, как свинья, не подымал никогда свои глаза к небу, но смотрел только в землю. Он только ел, пил, женился, покупал, продавал, садил, строил — занимался только земным. Жил бессмысленно, и умер бессмысленно.

Наша смерть — будет ли она жертвой Богу или очередной бессмыслицей? Все зависит от нас. Если мы сейчас живы и читаем эти строки — значит, у нас еще есть время. Но будем ли живы в ближайшее воскресенье — никто не знает. Проснемся ли утром завтра — никто не знает. Доживем ли до вечера — не знает никто. Когда нам уходить, никто не ведает, но готовы должны быть все, и уже сейчас — так говорит нам христианство.

***

Тик-так, тик-так. Бом, бом. Это на Афоне черный эфиоп напомнил монахам о самом главном. А нам пусть напоминает о смерти Священное Писание и Церковь — ведь больше напоминать некому. Напомнят утренние и вечерние молитвы, кафизма Псалтири и глава из Евангелия, заупокойная лития и вселенские поминальные субботы. Напомнят о том, что хоть смерть и одна для всех, но мы способны сделать свою кончину либо приношением Богу, либо бессмысленным концом, погружением во тьму кромешную.

И будем верить — эти напоминания сделают свое дело для живущего в Церкви человека. Когда придет время, и дыхание смерти повеет на нас, мы скажем ей так, как всегда учила нас Церковь: «здравствуй, смерть. Я ждал тебя, и я тебя не боюсь, ты мне желанна. Разве ты не знала, смерть, то главное, что подарило мне христианство? Оно научило меня, что „для меня жизнь — Христос, а смерть — приобретение“» (Фил. 1:21).

Радонеж