От «Единой Украины» к «Единой Церкви»?

Церковь начинается там, где двое или трое собраны во имя Христа. То есть, смысл не просто в единстве (Вавилонская башня тоже соединяла, а не разделяла, но Богу такое единство противно), важна цель единения. Имя же бога строящейся ныне цивилизационной системы — глобализация.

Православный мир находится в замешательстве и недоумении относительно Всеправославного собора, не понимая диктаторский тон, который взял Константинополь, не понимая, зачем нужны православию сомнительные формулировки в документах собора. Или же, наоборот, понимая, и потому ещё больше недоумевая. Что происходит?

Вероятно, ответ на вопрос проще, чем нам бы хотелось. Хуже того, ответ этот можно подсмотреть на Украине, где ради лозунга о «Единой Украине» убивают и эту самую Украину, и её граждан, украинцев.

Ныне мир, в том числе православный, толкают в направлении, которое образно можно определить так: от «Единой Украины» к «Единой Церкви» — в американо-украинском понимании слова «единство». Постмайданная Украина, идущая в фарватере США, выполняет стратегический план, не раз озвученный Бжезинским и другими американскими деятелями. Стоит, наверное, напомнить, что борьба с Русским миром идёт параллельно с искоренением и искажением (что гораздо эффективнее) христианства и православия. А когда идёт война, любое мнение, её не учитывающее, звучит неверно.

Как сказал однажды у В. Соловьёва американский журналист Майкл Бом: Америка может и делает, а вы, русские, только говорите. Он по сути призвал нас к деланию вместо болтовни — это замечание стоит внимания.

Вообще верующий во Христа человек — непобедим, потому уничтожить веру можно только изнутри, ибо добровольно отказавшийся от неё лишается и Божьего утешения, и Божьего заступничества. Внешнее покушение на веру поднимает народ на её защиту, а при оболванивании народа, при извращении и искажении его мышления и верований — результат гарантирован.

Церковь начинается там, где двое или трое собраны во имя Христа. То есть, смысл не просто в единстве (Вавилонская башня тоже соединяла, а не разделяла, но Богу такое единство противно), важна цель единения. Имя же бога строящейся ныне цивилизационной системы — глобализация. Церковь, чтобы она не мешала новому мироустроению, намереваются превратить из тела Христового в нечто противоположное и противное Церкви. Для беспокойства есть все основания, и вопрос по сути сводится к тому, заметим мы эту угрозу или сделаем вид, что всё в порядке.

Если мы призна́ем церковью то, что ею не является — признаем добровольно, как и украинцы добровольно выбрали отказ от России в пользу т.н. евроинтеграции, даже несмотря на «диктатуру гей-парадов» и прочих «европейских ценностей», включая разрушение собственной экономики и ненависть к русским, то мы призна́ем и диктатуру того, кто всё это внедряет в нашу жизнь. Мы рискуем принять эту диктатуру ДОБРОВОЛЬНО, если зажмуримся. И тогда, кто знает, не изменится ли сам Символ веры, даже без всякого словесного изменения — если под отцем мы будем подразумевать Госдеп, глобализацию или корпорацию корпораций. И тогда наступят времена, о которых нас предупреждали многие святые, когда святых будут убивать, думая, что тем служат Богу.

«Да, мы живём во времена Апокалипсиса, и не нужно быть пророком, чтобы это понять. Мир горит. Происходит великое волнение. Такая каша, голова у народа заморочена. Что же, испугаемся бури, которая должна разразиться? Не погибнем и сейчас! Бог любит нас. Сейчас, как никогда, нам нужно сильнее опереться на молитву и сразиться со злом молитвой. Это единственный выход» (прп. Паисий Святогорец).

Радонеж