Протоиерей Андрей Спиридонов: «Озабоченность собой замаскирована лозунгами веры»

Беседа о молитве и творчестве с клириком московских храмов Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке и святителя Митрофана Воронежского на Хуторской, поэтом, главным редактором радио «Благовещение» протоиереем Андреем Спиридоновым.

— Искренняя молитва к Богу всегда действенна. Но, как в любом делании, есть как бы два измерения: внешнее и внутреннее. Искренность — это внутреннее состояние, которое у многих из нас наличествует. Но есть внешняя сторона дела — именно здесь зачастую начинающий христианин испытывает трудности. Как научиться правильной молитве? И что значит правильная молитва — если говорить о внешней стороне вопроса? Помнится, архимандрит Павел Груздев рассказывал о действенной, хоть и далёкой от канонов молитве трёх святых простецов: Трое Вас, трое нас — Господи, помилуй нас...

— Научиться правильной молитве это означает научиться правильной христианской жизни. Однако, если вдуматься в суть евангельских заповедей, то становится очевидным, что «человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Мф.19:26). То есть, и в жизни и в молитве важна сама наша обращённость к Богу, а не к самим себе. Увы, здесь мы часто путаем озабоченность самими собой, собственными проблемами и собственным же спасением, причём, можно сказать и так, что эта наша озабоченность самими собой вооружена, замаскирована лозунгами веры, словами о Боге. Получается, на первом месте наше «Я», а потом уже Бог. Я и Бог, Я и спасение, Я и молитва… А должно быть несколько наоборот: Бог и моё спасение, Бог и моя человеческая молитва… Даже более того: если Богу будет угодно, то и молитва мне дастся, а если Бог не даст, то, как говорится, можно и лоб расшибить, но толку не будет. Не зря сказано, что «Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать» (Иак. 4:6). Начало правильной молитвы — в началах смирения пред Богом, тогда как наше привычное эгоистическое устроение само по себе чуждо настоящей молитве.

— Вероятно, вы учите молитве своих прихожан, духовных детей — на что обращаете внимание в первую очередь?

— «Учите» это сильно сказано, скорее, пытаюсь советовать, применительно к конкретной ситуации или конкретному состоянию человека. Достаточно часто приходится говорить о том, что молитва это не только утреннее или вечернее правило, но и частое, постоянное обращение к Богу с краткой формой молитвы — в тех нуждах и проблемах, которые на данный момент актуальны. Также рекомендую не забывать молиться перед Чашей Христовой и вообще при подготовке к Таинству Причастия, просить у Господа в Причащении Его Тела и Крови укрепления, терпения, избавления от действия страстей и греховных склонностей. Главное, не забывать о том, что молитва должна быть живым, прямым, сознательным обращением к Богу, а не только чтением благочестивых слов, что называется, «по бумажке».

— По большому счёту, наверное, нормальная приходская жизнь — это и есть школа молитвы? Или нет?

— Нормальная приходская жизнь должна быть школой богообщения во всех смыслах — опытом покаяния, Евхаристии (литургической молитвы), началом соборности как одного из основных свойств Церкви. Естественно, что нигде и никогда это не бывает явлено во всей полноте и в одночасье. Даже святые апостолы этому учились на протяжении самой евангельской истории. При этом Евангелие вовсе не скрывает человеческих немощей учеников Христовых. Здесь, в условиях временной проходящей жизни, не совсем уместно ставить вопрос «да» или «нет», скорее, уместно употреблять усилия с целью осуществления настоящей покаянной и молитвенной жизни, чтобы имели место быть само движение ко Христу, динамика в этом движении, а уж насколько все это станет для нас настоящей школой молитвы, узнаем на Страшном суде Христовом.

— Как человек, если ему не повезло с приходом, и приходской жизни в его храме нет, может самостоятельно научиться молитве?

— Нужно иметь ответную любовь ко Христу и не утрачивать этой любви, желания её иметь. В Евангелии нигде не говорится, что христианин только тогда может быть христианином, когда его окружают тепличные комфортные условия. Напротив, говорится о гонениях, нестроениях и катастрофах. И не случайно Христос указывает своим ученикам на то, что, когда вас повлекут дать ответ перед гонителями и правителями мира сего, не заботьтесь, что вам отвечать, потому что сам Дух Отца будет ответствовать устами последователей Христа (Мф. 10:19). Вероятно, это указание можно отнести и к молитвенному духу, молитвенному строю жизни христианина в тех или иных трудных обстоятельствах. Если будем иметь веру, терпение, дух мирный, Господь найдёт способ, как научить нас молитве и как спасти нас пусть и окружающие обстоятельства будут во многом противиться этому.

— Индивидуальное спасение редко ставится как вопрос, как проблема в православной среде, ибо Бог спасает сообщество — Церковь — и человека в этом сообществе, как его частичку, а не индивидуальную особь саму по себе — так? Но ведь огромное количество людей оказываются в роли заложников ситуации, когда поблизости нет наставника, мудрого пастыря общины. Как быть такому?

— Соборность Церкви есть залог спасения каждой человеческой личности. Именно личности, а не частички или особи. Само понятие «особи», кстати, подразумевает нечто отделенное, обособленное. Спасение не в отделённости и не в отдельности, а в приобщённости ко Христу и преображении во Христе самой человеческой личности. В истинном становлении этой личности для вечности. В этой связи, часто, нет какого-то одного универсального ответа на вопрос, как быть человеку в той или иной сложной ситуации, отсутствии мудрого наставника и развитой приходской жизни. Однако можно сказать, что если в человеке есть живое стремление к Истине, то это стремление приведёт его ко Христу. И если есть любовь ко Христу, то следование этой любви научит человека как именно жить, в том числе и в Причащении от Чаши Христовой, в чьих бы руках и в каком бы приходе эта Чаша бы не была. Недаром с начала девяностых годов прошлого века в Русской Церкви получило распространение такое явление, когда многие большие приходы стали формироваться не по территориальному принципу, а по принципу собрание людей вокруг конкретных священников-духовников. То есть, многие прихожане и по сей день идут не в ближайший храм, но едут иногда и не один час в то церковное собрание, которое им по духу ближе. Или, к примеру, если бы мы с вами жили в 20-е или 30-е годы прошлого века, в разгар гонений, заложниками какой ситуации мы стали бы? Фактически, перед выбором: быть гонимыми или даже убиенными за веру или отречься от Христа, не так ли? В этом смысле время, в которое мы живём, при всех сложностях и соблазнах, пока достаточно благоприятное для осуществления христианской жизни. Выбор за самим человеком.

— Свт. Игнатий Брянчанинов отсылает нас к книгам Отцов Церкви, где сохранена мудрость для нашего бестолкового времени. Можно ли молитве научиться по книгам? По каким?

— Это книги святых отцов Церкви, аскетов. Таких, к примеру, как преподобные Авва Дорофей, Иоанн Лествичник, Исаак Сирин. Сам свят. Игнатий Брянчанинов. Из недавних христиан-подвижников — игумен Никон Воробьев, Сергей Фудель. Афонский подвижник ХХ века преподобный Иосиф Исихаст являет удивительный пример духовной благодатной мудрости, как кто-либо из древних святых отцов. Однако, как заметил преподобный афонский старец Паисий, в книгах святых отцов нужно искать не впечатлений от внешних подвигов святых отцов, а именно что примеров настоящей внутренний жизни, истинного духовного самоотвержения. Без желания подвига и жертвы Христа ради нет смысла обращаться к примеру святых отцов как некоему только занимательному или развлекательному чтению. Такого рода знание призывает нас к внутреннему деланию, отсутствие которого в таком случае ещё в большей степени будет обличать нас в духовной лености как таковой.

— Какие опасности подстерегают человека, если ему приходится самостоятельно изучать и христианское вероучение вообще и молитву в частности?

— Святые отцы свидетельствуют, что этих опасностей, как сетей расставленных диаволом, великое множество. Однако святые же отцы свидетельствует, что главная основа этих опасностей наши собственные страсти, потому что диавол имеет власть над человеком исключительно через действие страстей в самом человеке. То есть, главная опасность — в нас самих, это мы сами, это наша гордыня, которая и является первопричиной такого повреждения как «духовная прелесть». Соответственно и применительно к каждому человеку, в зависимости от характера и склонностей, для одного актуальней одни опасности, для другого — другие. Поэтому и полезно иметь духовное окормление, чтобы другой более опытный человек (духовник) мог бы подсказать, посоветовать как именно избежать или преодолеть ту или иную опасность. И само по себе такого рода советование должно быть во Христе и Христа ради, потому что, по большому счёту, опять же «человекам это невозможно, Богу все возможно». Если же более опытного советчика не находится, то нужно черпать знание о молитве из книг святых отцов-аскетов, стараясь быть максимально осторожными и не считать себя достойными каких-либо высоких состояний, ощущений, видений.

— Иисусова молитва — с одной стороны без неё не мыслим христианин, с другой стороны — огромное количество предостережений об опасностях, с ней связанных. Что бы вы посоветовали христианину, который жаждет приобщения к этой молитве, а надёжного духовного руководителя не имеет?

— Молиться, что называется, в простоте, не думая об ощущениях, дарах, явлениях или видениях, достижениях и т.д. Если суть нашей молитвы можно будет выразить исключительно молитвой мытаря «Боже, милостив будь мне грешному», то, по милости Божией, будем охранены Богом от тех опасностей и искушений, которые главным корнем имеют человеческую гордость и прелесть бесовскую. Под простотой в плане «техники» молитвы также следует понимать устный способ её совершения, то есть обязательное проговаривание молитвы устами (можно почти не слышным для окружающих шёпотом). Такой способ молитвы является для новоначального наиболее безопасным. «Умно-сердечная» молитва, по свидетельству святых отцов, является высоким даром от Бога, который посылается свыше тогда, когда подвижник способен этот дар понести и удержать. Прежде высоких молитвенных состояний можно, конечно, на эту тему читать свидетельства святых отцов, но искусственно вызвать в себе такого рода дары невозможно и даже опасно. Почему и опытные подвижники советуют не домогаться высоких состояний от Бога, но трудиться в терпении и простоте, понуждая себя именно что к простой устной молитве.

— Вопрос о молитве, которую даёт человеку Сам Бог. Это опасно? Чем? Как не оказаться пленником бесов? Я нередко слышу, например, такое: Мария Египетская кем обучалась? Самим Богом! Так почему ей можно, а мне нет?

— Если будем иметь такую же силу покаяния и духовного самоотвержения, как у преподобной Марии Египетской, при этом будем бегать гордостных движений и самомнения, то можно будет и нам иметь такие же дары. Здесь, опять же, важно помнить, что «Бог гордым противится, смиренным даёт благодать». Проблема здесь в том, что, как говорят святые отцы, настоящее смирение нам неведомо, это уже полнота благодати, нам ведомы лишь слова, рассуждения о смирении, своего рода — смиреннословие, которое, по сути, есть греховное же состояние, удел фарисея. Парадокс в том, что на пути к истинному смирению нужно пройти и через это состояние некого фарисейства, формального исполнения заповедей, но нельзя окончательно в этом состоянии задерживаться, считать его итоговым и вполне угодным Богу. В житиях святых мы видим, какому жестокому подвигу святые, порой, себя подвергали. И это не из желания нанести себе увечья или поразить мир, это было именно из жажды победить сам корень страстей — гордость, духовное фарисейство. Настоящая духовная опасность в нас самих. Нам в этом смысле все можно, но, по слову апостола, далеко не все полезно (1 Кор. 6:12). Поэтому в плане спасения нам в тот или иной момент нашей жизни даётся лишь то, что безопасно. Если же мы сами пытаемся прыгать выше головы, действуем не по силам, то сами вызываем и духовные опасности.

— Тут ведь есть и другая опасность — затоптать живую жизнь сердца, не дать ей родиться. Собственно, Бог не зря Творец или Поэт, каждый из нас, уверовав, неминуемо становится немножко поэтом — должен стать, и не только в том смысле, что его душа неминуемо рождает свои слова, но и в том, что созерцает Бога, хотя бы как проблески вечности посреди обыденности. Как соблюсти золотую середину? В чём она?

— Будучи христианином, очень важно учиться жить по-христиански, а не казаться себе и другим кем или чем-либо. Человеку в его греховном качестве именно что свойственно стремление не жить всерьёз, а подменять истинную возможность бытия той или иной симуляцией, имитацией. Не молиться, а изображать молитву, не иметь смирения, но упражняться в смиреннословии и т.д. В этом смысле быть поэтом нужно не только на уровне текста или декламации, но в самой жизни, во всём. То есть, быть ответственным перед Богом и другими людьми за то знание Истины, которое нам Бог даровал. Можно сказать и более кратко: нужно просто не бояться жить. Согласно Истине. В этом и заключается настоящая поэзия. В том числе и духовная.

— Творчество и вера — трудная тема. Очень часто духовники не понимают особенностей натуры художника. Ведь художник никогда не творит произвол, в нём сами собой актуализируются те или иные проблемы, темы. Вот как Гоголь и его гениальные «Мёртвые души» — ведь Гоголь умер, надорвавшись, не смог написать книгу, которую ему, художнику, заказал он же, верующий. Он хотел быть хорошим христианином, видящим не пороки, а добродетели людей. Это же вечная трагедия, которая не заканчивается. В чём тут секрет, где прячется подвох?

— Относительно творчества Гоголя один из преподобных оптинских старцев заметил, что его творчество являет «смешанный свет». Проблема истинного творчества не в том, что надо выдать некий идеальный творческий продукт (поэму, книгу, картину, симфонию, фильм…), а в том, чтобы самого себя явить этим истинным творческим продуктом как живую неповторимую личность, пригодную для жизни вечной, для Царства Небесного. Истинный художник или поэт должен пересоздать самого себя во Христе. А ещё точнее: дать пересоздать самого себя Богу так, как это Богу угодно, как это Бог применительно к вечности видит. И таким образом истинно познать Бога и самого себя, человека, как мы во всей полноте своей человечности Богом и задуманы. Пока с нами этого не происходит, мы являем, что называется, смешанный свет, пусть даже что-то и мечтаем о себе. Но не зря Христос в Евангелии говорит: «если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?» (Мф. 6:23)

— Какие молитвы вы могли бы рекомендовать людям творческим, которые, по сути, в акте творения зачастую оказываются сам на сам с Вечностью, т. е. в той зоне бытия, где опасно такое самостояние человека— в зоне риска? Трагедия Марины Цветаевой, мне кажется, и в этом — тяжелейшая ноша самостояния поэта и полноты присутствия в невыносимом мире. «Я к каждому подхожу вся», — говорила она, и это был не её выбор, а её крест — данность.

— В идеале нам всем, как это сказано в Священном Писании, нужно учиться «ходить пред Богом» (Быт. 5:24). То есть, учиться помнить о Боге и Его Правде, всегда — все дни, часы и минуты нашей жизни. Все действия, поступки, движения, мысли, ощущения, мотивы сверять с Евангелием. С именем Христовым. Просить Бога о том, чтобы научил не забывать о Нем, об Истине. Все наши беды проистекают именно из-за забвения Бога, из-за нашего постоянного уклонения в самость. Очень часто мы читаем молитвослов, не понимая, что именно произносим, не ощущая смысла произносимого. Поэтому важна не внешняя форма молитвы, а сама память о Боге, внимание, понуждение себя к этому, именно что — хождение пред Богом. Это и есть истинное творчество, которое пролагает дорогу на небеса. Относительно «самостояния», можно заметить, что любое самоутверждение — всегда опасно, если забывает о Боге и, поэтому, оказывается один на один с грузом порой невыносимых человеческих проблем.

— Талант ведь — это повышенная чувствительность, отсутствие кожи. Как правильно устраивать духовную жизнь таким людям, чтобы не подпалить крылышки?

— Есть такое понятие — духовная трезвость. Трезвение. Такого рода трезвость нужна каждому христианину, а имеющим повышенную чувствительность — в особенности. Человек, имеющий обострённое восприятие, в том числе и к веянием из иного мира, должен запастись терпением и не поддаваться воздействию тех или иных мысленных стихий, ощущений, наваждений и т.д. Относиться к такого рода проявлениям как стихиям. Если вдруг гроза, буря, мороз, слякоть, и мы не можем с этим ничего поделать, то нет смысла все бросить и начать ужасаться и задаваться вопросом, почему это все именно так (вчера были тишь и благодать, а сегодня — ураган), но нужно проявить терпение и исполнять свои прямые обязанности. Так и относительно мысленной духовной брани, впечатлений, переживаний: христианин, независимо от своего характера, склонностей и слабостей, должен уметь, Христа ради, проявить трезвость и терпение. Христа ради, повторимся, потому что наше спасение для жизни вечной и есть самое угодное Богу дело. И это есть дело нашей ответной любви ко Христу, дело осуществления Евангелия в обыденной жизни. Чувство страха, опасливость, могут принести определённую пользу в духовной жизни, но лишь тогда, когда во главе любовь ко Христу и желание исполнять Его заповеди.

Беседовала Светлана Коппел-Ковтун