Тех, кто нам нужен
мы не увидим.
Те, кто нам нужен
смыты дождями.
Ну, а как можно
жить в этом мире,
если не видеть
тех, кто нам нужен?
Те, кому мы нужны
потерялись.
Те, кому мы важны
заблудились.
Грустно тебе?
Понимаю... но верю
в то, что цветы оживут
на рождественских елях...
2006
Опубликовано: 06/06/2008
Не пишите мне длинных писем,
напишите короткую фразу.
И не ставьте под письмами чисел,
я ответ напишу сразу.
Я в лесу подберу розу...
Кто, когда здесь её оставил?
Словно мать, обниму березу.
Дождь давно все следы расплавил.
Мой ответ сохранит осень,
мой ответ принесут цапли,
на восток побредут лоси,
на лицо упадут капли.
Длинных писем прошу, не пишите.
Ваше сердце я сердцем понял.
За меня вы меня простите.
Только лёд на реке не тонет...
2007
Мы играли в игру, у которой нет правил,
мы искали звезду, которой не видно в небе.
Мы были плохими, но никто из нас не лукавил,
никто не плевал в душу и не бросал хлéба.
А ведь вышло всё как! Как всех нас разметало!
Как пустилась плясать саранча по полям нашим.
Вот и вышло: иные далече, иных не стало,
а остались одни очень грустные серые мыши.
Кровью можно платить, но совсем не платить — лучше!
Лучше кровь подарить тем, кто завтра уходит в море.
Море любит живых, в море к Богу намного ближе,
А я еще не говорил,
я говорить еще не начал,
я только плакал и судачил,
но я еще не говорил.
Еще я не расправил крыл.
Мечта озарена рассветом,
надежда есть в стихе неспетом,
в смиренном лике — Божий пыл.
Уже я многое забыл,
но предстоит забыть мне больше,
но предстоит терпеть мне дольше
упав за брустверы могил.
Еще я собственно не жил...
Ни я, ни он, ни брат, ни дочь,
не разменяют эту ночь,
не остановят ход светил.
И вот уже одно светило
Всему конец бывает на земле
и даже ожиданию, поверьте,
и даже одиночеству и смерти
всему конец приходит на земле.
Но нет конца у утренних дорог,
у поля ландышей, у нежного напева.
И нет конца любви, что дарит Дева,
и нет конца словам, что молвит Бог.
Как это грустно — закрывать страницу,
как будто сердце падает на дно...
Но там не дно, а светлое окно,
в которое летит свободно птица.
И целый мир, у птицы под крылом,
и долгие эпохи и столетья,
и мощные фонтаны многоцветья —
Настоящие люди в полях кукурузы,
в непокошенных смертью полях,
над росистой травой и землей заскорузлой
на лучистых проплыли конях.
Настоящие люди на льдинах искристых,
на собаках и быстрых санях
оторвались от самых нечистых чекистов,
объяснились с врагом на мечах.
Настоящие люди могил не имеют,
не умеют сдаваться в полон,
на земле их ничто никогда не согреет
и никто не узнает имен.
Только утром осенним иль вечером тихим
чья-то девочка следом пойдет,
Здравствуй, Нефритовый город,
я знаю к тебе дорогу.
Она не проходит ни полем, ни лесом,
ее не увидишь глазами.
Нефритовый город, как путь к тебе долог!
К тебе не приходят сами.
Ты сам открываешь надзвездное сердце
и говоришь с сердцами.
Всю душу покрыть рубцами,
все выплакать очи, стать в мире изгоем,
любить всё — до малой песчинки —
вот где проходит граница,
вот где Нефритовый город
встречает сердца.
2007
Так много пустоты в словах,
на скатерть белую похожих.
К нам миллионы слов расхожих
плывут в повапленых гробах.
Слова коварны и черствы,
плоды с узором червоточин —
смысл затемнен, ответ неточен,
дымят костры сырой листвы.
А обещалось: «Замолчу»,
а говорилось: «Бог есть Слово»,
но забывалась клятва снова
и жертва снилась палачу...
Разрежь мне сердце и смотри,
как слово жжет и кровоточит,
молчать не может и не хочет
и говорит листве: «Гори!».