Протопресвитер Александр Шмеман

Мало в христианской Церкви, в религиозной традиции, в религиозной памяти христианских народов столь радостных и светлых праздников, как весенний праздник Благовещения. А вместе с тем, кажется, ни одно из событий, описанных в Евангелии, не вызывает у неверующего, у скептика, у рационалиста столько недоверия и скептицизма, как именно это странное событие. Этот ангел, посылаемый с неба к юной женщине, это странное обещание, этот непонятный разговор...

Осенний праздник, праздник Покрова Божьей Матери, ставший особенно излюбленным у нас, хотя возник он не на Руси, а в Константинополе, и — как это ни покажется нам сегодня странным — возник как праздник победы Византии над нашими предками, осаждавшими тогда столичный город. Согласно преданию, в дни этой осады некоторые молящиеся в храме увидели Божью Матерь, держащую покров над городом и молящуюся об этом городе. И, как это случалось не раз в истории, местное событие, ограниченное местными обстоятельствами, как бы переросло себя, расширилось до вселенских размеров и до вселенского значения...

«Праздник сошествия Святого Духа». Произносишь эти привычные с детства, знакомые слова, и вдруг поражаешься им: словно услышал их в первый раз. Да, с детства знаю, что через десять дней после праздника Вознесения, и значит — через пятьдесят дней после Пасхи, искони праздновали и празднуют христиане сошествие Святого Духа, по церковному его названию — праздник Пятидесятницы, а по народному, бытовому — Троица, Троицын день...

Под Новый год сильнее, чем когда бы то ни было, ощущаем мы тайну времени. Ощущаем, иными словами, что поток его, в котором мы живем и в котором все ежеминутно исчезает как «прошлое» и ежеминутно ставит нас лицом к лицу с неведомым будущим, – поток этот, в сущности, и заключает в себе главный вопрос, на который каждый призван ответить своей жизнью...