О видах добродетелей

Смирение

Смирение — такое настроение нашего духа, когда человек сознает, что ничего своего не имеет и ничего не может без помощи Божией, во всем полагается на волю Божию; все свои заслуги относит не к себе, но к Богу; и все скорби, случающиеся в жизни, принимает с терпением, как по праву заслуженные им. И честное признание своей немощи и вины перед Богом для такого человека становится лестницей к нравственному совершенству.

Смирение — это небесная жизнь на земле, это великая высота, честь и достоинство, это несказанная красота души, это самый удобный путь к общению с Богом и самый прямой путь ко спасению. «Что соль для пищи, то смирение для всякой добродетели», — говорил преподобный Исаак Сирин[18].

Смирение — это неустанное желание учиться у Того, Кто сказал: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф. 11: 29). Это действенное подражание Христу, «ибо главное во Христе Иисусе то, что Он "смирил Себя, быв послушным даже до смерти" (Флп. 2: 8)»[19].

Смирением полностью ниспровергается гордыня, эта крепость диавола в душе человеческой, оплот всех прочих страстей. Смирением обретается подлинный душевный мир, так что, по слову аввы Пимена, «если будешь смиренно думать о себе, то найдешь покой везде, где бы ни был».

Смирение тем удивительно, что оно восполняет все слабое — слабую веру и слабую любовь. Смирение заполняет бездну между Богом и человеком. Оно есть путь, открытый всегда и всякому; оно часто спасает даже того, кто сделал многие и великие грехи, так что, по свидетельству святого Ефрема Сирина, «грешник, если приобретает смирение, делается праведником»[20]. Как гордость низвергла диавола с неба в преисподнюю, так смирение возносит человека с земли на небо.

Смирение — это не слабость, а великая сила. Это победа человека над самим собой, над демоном эгоизма и всесилием страстей. Это способность открыть Богу свое сердце, чтобы Он воцарился в нем, освящая и преображая Своею благодатью нашу жизнь. Смирением человек очищает свое сердце, обретает внутреннее совершенство и становится святым.

Эту добродетель труднее всего обрести, поскольку человеку для ее приобретения нужно отказаться от гордыни, то есть от всей той лжи, которую он привык о себе воображать, и от всего эгоистичного самолюбия, в котором привык «вариться».

Но будем честны: нам ведь нравится, если рядом с нами на работе или в семье находится смиренный и терпеливый человек, а не раздражительный гордец? Смиренных людей крайне мало, но, будь выбор, нам ведь хотелось бы, чтобы такими были наши дети, наши друзья, наши коллеги, наши подчиненные, не говоря уже про начальников. В сложной ситуации нам хотелось бы, чтобы именно такой человек оказался рядом, поскольку именно смиренный человек будет полностью надежен и точно не предаст и не попытается использовать наше бедственное положение в ущерб нам и с выгодой для себя. У смиренного человека не сдадут нервы, он не станет биться в истерике, обвиняя всех и вся, не станет требовать к себе особого внимания, не будет интриговать, не станет осмеивать чужие ошибки и оправдывать свои, он спокойно продолжит исполнять свой долг, оставаясь человеком в любой ситуации.

Но если мы признаем эти качества хорошими и желаем их другим, в том числе и нашим близким, то надо согласиться, что они хороши и для нас. Впрочем, не все желают таких качеств. К сожалению, в современном мире культивируется образ «преуспевающего гордеца» — человека-хищника, который идет к благополучию и мирской состоятельности по головам друзей и коллег, распихивая всех локтями, сознательно жертвуя ближними ради своих целей.

Такой человек напоминает того, кто, пробиваясь через толпу стоящих у пропасти людей, в итоге первым падает вниз. Пусть даже ему на время удается окружить себя дорогими вещами, как сороке удается украсить гнездо блестящими фантиками, но конец такого пути, как правило, один — глубоко несчастный человек, страдающий от внутреннего одиночества и понимающий, что в процессе «пробивания локтями» потерял гораздо больше, чем приобрел.

Тем не менее, сторонники подобного пути, чтобы оправдать его, немало сделали для искажения образа добродетели смирения. Смиренного человека они пытаются представить как безвольное, забитое, трусливое и глупое существо, между тем как на самом деле смиренный человек — это прямая противоположность той карикатуре, которую рисуют на него гордецы-«хищники».

Подлинный смиренный человек не имеет злобы и ненависти, не имеет и врагов. Если кто-то причиняет ему обиды, он видит в этом человеке орудие правосудия или Промысла Божия. Когда его оскорбят, он, прежде всего, подумает о том, не заслужил ли он этого оскорбление, и если даже не заслужил, найдет в себе довольно великодушия, чтобы простить обидчика.

Смиренный предает себя всецело воле Божией, благодаря чему избавляется от всякого страха и беспокойства, так что там, где гордец трусливо бежит или мается от стрессов, смиренный сохраняет невозмутимость и остается непоколебимым, как скала.

Смиренный человек ведет осознанную жизнь, наблюдая за своей душой и очищая покаянием свои грехи; постоянным сокрушением и памятью о прошлых ошибках он предотвращает будущие. Он трезво глядит на себя, видя собственные недостатки и прося у Бога помощи в исправлении их.

Он считает себя самым грешным перед Богом, никого не оскорбляет, не злословит и никем не гнушается; во всех остальных людях смиренный человек старается видеть достоинства, при этом избегает пустых споров, отсекает свою волю ради воли Божией и с готовностью повинуется истине.

Смиренный не лезет к другим с поучениями и обличениями, не дерзит старшим, не упрямится и не ленится, он строг к себе и снисходителен к другим, не превозносится и не гордится ничем человеческим, во всем, что не вредит спасению, охотно уступает ближнему, не помнит зла и готов прощать даже прежде, чем у него попросят прощения. Он беспристрастен в оценках и равнодушен к похвале.

Поскольку он считает себя ниже всех, его невозможно унизить, а поскольку он ничем земным не гордится и ни к чему не привязывается, его невозможно запугать, а значит, им невозможно манипулировать. Смиренный никогда не падает, ибо ему некуда падать. Принимая всякую скорбь как заслуженную, он никогда не оказывается растерян и выбит из седла.

При этом чем больше он смиряет себя, тем больше его возвышает Бог.

В духовном отношении для смиренного человека свойственны также, как говорит святитель Игнатий (Брянчанинов), «отвержение премудрости земной как непотребной для неба... Отложение всех собственных умствований и приятие разума евангельского... Сознательное во всем послушание Церкви».

Человеку, грешнику, естественно и необходимо смиряться. Если же он не смирится, то смирят его обстоятельства, промыслительно устрояемые к его душевной пользе. И те, у кого нет смирения, много и бессмысленно страдают. Как отмечал преподобный Силуан Афонский, иной человек много страдает от бедности и болезней, но не смиряется и потому без пользы страдает. А кто смирится, тот всякой судьбой будет доволен, потому что Господь — его богатство и радость; и все люди будут удивляться красоте души его. Душа смиренного, как море: брось в море камень, он на минуту возмутит слегка поверхность и затем утонет в глубине его. Так скорби утопают в сердце смиренного, потому что с ним сила Господня.

Кто не смиряется, тот не имеет покоя, ибо «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать" (Иак. 4: 6). Смиренному, если и согрешит, легко принести покаяние, а гордый, даже если и праведен, легко делается грешным и губит через это все множество трудов своих. Всякие другие добродетели без смирения разрушаются и обесцениваются.

При этом следует отличать ложное смирение, которое есть лишь на словах, а не на деле. Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что «не тот проявляет смиренномудрие, кто осуждает себя... но тот, кто, будучи укорен другим, не уменьшает к нему любви»[21]. Те же, кто, на словах называя себя грешником, будучи сдержанными в речах и отказываясь от мирских почестей, тем не менее, не хотят отказаться от высокого мнения о себе, не терпят обличения от других и не перестают внутренне осуждать других, — они не имеют смирения в сердце своем и попросту лицемерят.

Также нельзя путать смирение с беспринципностью. Смиренный человек всегда принципиален; он готов стерпеть любую обиду, нанесенную ему лично, но никогда не согласится на грех, никто не сможет заставить его произнести ложь, отказаться от веры, нарушить волю Божию. В этом он не уступит никогда, он готов пожертвовать собой ради других, но никогда не пожертвует другими ради себя и не пожертвует истиной Божией ради кого бы то ни было. Это подтвердили тысячи православных мучеников, которые были смиренными в своей жизни, но, едва от них начинали требовать отречься от Христа или совершить грех, они твердо говорили «нет» и сохраняли верность Богу вплоть до смерти, что нередко изумляло и восхищало даже их палачей.

Как же достичь смирения? Смирение приобретается не одними лишь мыслями смиренными, но охотным и безропотным подчинением себя скорбным происшествиям нашей жизни. Оно также приобретается от познания Бога, от частого покаяния и от исполнения заповедей Христовых, особенно заповеди о том, чтобы воздавать добром за зло, и от подражания Ему в том, чтобы самоотверженно служить ближним. Кто обращает всегда взоры на свои недостатки, тот всегда находит других лучшими себя.

Желающий обрести смирение должен все, что совершает доброго, приписывать не себе, но Богу, ибо Его животворной силой мы действуем и по вразумлению от Него понимаем, что есть добро и как его можно исполнить. Он должен быть готовым на всякое обличение ответить: «Прости меня», — и считать всех людей выше себя. Он должен осознавать, что все выпадающие на его долю неприятности имеют причиной его собственные грехи и посланы для его исправления, поэтому принимать их с благодарностью, как горькое, но спасительное лекарство. Он должен быть готовым отказаться от любого своего умствования, если увидит, что оно противоречит истине, а также и от своей воли, когда она противоречит воле Божией. Нужно также размышлять о величии Божием, о своей греховности и о смирении Христа. Нужно избавляться от дурной привычки к оправдыванию себя и желания во что бы то ни стало настоять на своем мнении. Нужно учиться терпению, терпеливо сносить все неприятности, не только крупные, но и мелкие, особенно переносить обиды, ради Господа не воздавая злом за зло.

Но самое главное, с чего начинается восхождение на сияющие высоты смирения и что доступно абсолютно каждому человеку любого возраста и пола, — это отказ от осуждения ближнего. Чем больше человек совершенствуется в этом делании, тем сильнее постигает смирение, и Господь на опыте открывает ему пути совершенства.

Любовь

Любовь есть высшая из добродетелей и венец всех их.

Любая добродетель сама по себе не имеет ценности, если не основана на чистой любви, как об этом свидетельствует апостол Павел: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы» (1 Кор. 13: 2-3).

В современном мире нередко это слово стараются унизить, употребляя в извращенном смысле, например, употребляя его для обозначения блудного греха, хотя никакой грех не содержит в себе истинной любви, напротив, он убивает любовь, хотя не всем и не сразу это заметно. Сохраняется у слова «любовь» и высокое значение, но и оно иногда наполняется неверным пониманием. Поэтому, чтобы не ошибиться, важно знать описание подлинной любви, указанное в Священном Писании:

«Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13: 4-8).

О любви как о пути уподобления Богу и соединению с Ним говорил апостол Иоанн: «Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога. Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь. Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы жили Им... Возлюбленные! если так возлюбил нас Бог, то и мы должны любить друг друга... Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4: 7-9, 11, 16).

Многим, наверное, доводилось видеть такую картину: на словах человек говорит «люблю», а поступает эгоистично и ради того, кому признается в любви, не хочет даже какой-нибудь малости сделать. Так получается, что одно на словах, а другое на деле, и слова делам противоречат. Кто так поступает, в том нет истины, но он лжет. Поэтому апостол Иоанн призывает: «Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною» (1 Ин. 3: 18).

Чтобы различать истинную любовь к Богу от пустой болтовни, Господь указал важный принцип: «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня» (Ин. 14: 21). Итак, совершенная любовь доказывается делами, то есть через соблюдение заповедей Божиих. Если ради Его заповедей мы ограничиваем себя в наших наслаждениях, то доказываем, что действительно любим Его.

Среди заповедей Господа Иисуса Христа выделяется такая: «Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга, как Я возлюбил вас» (Ин. 15: 12). Эта заповедь о любви доныне исполняется в Православной Церкви, и, как говорил старец Иустин (Попович), «остается такой, какой ее передал Сам Христос, и никто ничего не прибавил и не убавил от нее. Она течет и разливается как сила Божия от одного поколения верующих в другое, до скончания рода человеческого».

Отчего люди становятся святыми? Оттого, что исполняют эту заповедь и через это соединяются со Христом. Отчего люди грешат? Оттого, что не имеют в себе любви к Богу и ближнему. Отчего происходят разделения среди тех, кто называется христианами, так что некоторые отпадают от Церкви Христовой или в ересь, или в раскол? Именно по той же причине. По замечанию блаженного Августина, «как опаляемый солнцем говорит: не могу стерпеть, не вынесу — и устраняется, так и те, кто не может вынести чего-то в Церкви, соблазняются и удаляются либо от имени Христа, либо от Церкви. Но если ты будешь держаться любви, то не соблазнишься и ни Христа не оставишь, ни Церкви. Ибо кто оставляет Церковь, как может быть во Христе, не будучи среди Его членов?.. Кто любит брата, терпит все ради единства, так как братство состоит в единстве любви».

Не очистился еще от греховной тьмы тот, кто не наполнил своего существа любовью. Поэтому если мы видим человека, который называет себя православным, но с высокомерным презрением и ненавистью отзывается об архиереях, или священниках, или мирянах Церкви Христовой, то можно знать, что такой человек не имеет любви.

О нем сказал апостол Иоанн: «Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видел, как может любить Бога, Которого не видел? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего» (1 Ин. 4: 20). На нем сбываются слова святых отцов: «Злополучен и жалок, кто далек от любви. Он проводит дни свои в сонном бреду, далек от Бога, лишен света и живет во тьме. Ибо сказываю вам, братия: в ком нет любви Христовой, тот враг Христу. [Он]... во тьме ходит и удобно уловляется всяким грехом» (преподобный Ефрем Сирин). «Где оскудевает любовь, там непременно на место ее входит ненависть. А если Бог есть любовь, то ненависть есть диавол. Посему как имеющий любовь имеет в себе Бога, так имеющий ненависть питает в себе диавола» (святитель Василий Великий).

Итак, нам нужно любить того, кто рядом с нами, чтобы суметь достигнуть любви к Тому, Кто выше нас. Как говорит авва Иустин (Попович), «любовь ко Христу разветвляется на любовь к ближнему, любовь к истине, любовь к святости, к миру, к чистоте, ко всему Божественному, ко всему бессмертному и вечному... Все эти виды любви являются естественными проявлениями любви ко Христу. Христос есть Богочеловек, и любовь к Нему значит всегда: любовь к Богу и любовь к человеку... Любя Христа Бога, мы ради Него любим и в людях все то, что в них есть божественного, бессмертного, христоподобного. Мы не можем истинно любить людей, если мы их не возлюбим ради этих причин. Любая другая любовь есть псевдолюбовь, которая легко обращается в нелюбовь, в ненависть к людям. Истинное человеколюбие происходит от Боголюбия, и Боголюбие возрастает с соблюдением заповедей Божиих».

Человек, любящий Христа, не может ненавидеть людей. В ком любовь, тот не боится, потому что «любовь изгоняет страх» (1 Ин. 4: 18). В ком любовь, тот никем никогда не гнушается, ни перед кем не превозносится, не соперничает, не завидует, не смеется над чужими недостатками, но старается их скрывать. В ком любовь, тот никого не считает себе чужим, но все ему свои.

Святитель Игнатий (Брянчанинов) так описывает свойства, производимые любовью в душе человека: «Верность к Господу, доказываемая постоянным отвержением всякого греховного помысла и ощущения. Видение в ближних образа Божия и Христа; предпочтение себе всех ближних и благоговейное почитание их о Господе. Любовь к ближним братская, чистая, ко всем равная, беспристрастная, радостная, пламенеющая одинаково к друзьям и врагам. Молитвенная сила, побеждающая грех. Отступление всех страстей... Сладость и обильное утешение при скорбях».

Самое страшное, греховное извращение любви — это самолюбие. Оно есть антилюбовь. Самолюбие возникает тогда, когда человек любит себя больше, чем другого. Любовь — это, напротив, когда человек любит другого больше, чем себя. Самолюбие есть плодотворная почва для произрастания всякого рода греха. Все мыслимые грехи, даже самые чудовищные, когда-либо совершаемые в человеческой истории, черпали в нем свою силу и были бы невозможны без него. Поэтому Христова любовь не может войти в нас, если прежде мы не исключим из своей любви самих себя, не отдадим ее полностью Богу, если не будем всегда отдавать себя другим, не желая при этом, чтобы другие отдавали себя нам.

В Своих святых заповедях Господь Иисус Христос указывает два важных принципа, сверяясь с которыми, каждый может проверить свое сердце и определить, живет ли в нем чистая любовь или же оно заражено самолюбием.

Первый принцип — жертвенность. Когда мы любим другого человека, чтобы им наслаждаться, то мы через это любим самих себя, а не его. Когда мы любим другого только потому, что он любит нас и добр к нам, мы опять же любим себя. Любовь истинная — это отдача себя другому, самопожертвование. Любовь без жертвенности не может называться любовью.

Самопожертвование есть высший акт любви, о чем и Господь сказал: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15: 13). Такую любовь к нам Он доказал и собственным самопожертвованием ради нас. «Любовь познали мы в том, что Он положил за нас душу Свою: и мы должны полагать души свои за братьев» (1 Ин. 3: 16).

Самопожертвование может быть не только в чем-то великом, таком, как отдать свою жизнь за других, но и в самых малых повседневных вещах. Каждый день перед нами встает ситуация, когда кто-то просит у нас чего-то, и эта просьба, эта нужда становится вопреки нашим собственным желаниям и нуждам. Иногда человек может и не просить, а мы и так знаем, что ему нужна помощь. И вот мы становимся перед выбором: пожертвовать своими нуждами ради нужд ближнего или пожертвовать нуждами ближнего ради своих нужд. Только тот, кто выбирает первое, живет по любви Христовой. Любой же, кто предпочитает жертвовать не собой ради ближнего, а ближним ради себя, не имеет совершенной любви, но заражен погибельным самолюбием.

Старец Паисий Святогорец так объясняет это: «Допустим, я считаю, что у меня есть любовь. Бог, для того чтобы испытать мою любовь, посылает мне бедняка. Если у меня есть, к примеру, двое часов — одни хорошие, а другие немного испорченные, и я отдам бедняку испорченные, то это значит, что моя любовь второго сорта. Если я имею настоящую любовь, то отдаю бедняку хорошие часы. Состояние же, когда ты оставляешь у себя и старые, и новые и не даешь вообще ничего, является адским».

Без жертвы ради Господа и ближнего нельзя научиться любви, а навык самопожертвования приобретается путем постоянной работы над собой и путем молитвы.

Второй принцип — отношение к врагам. Господь заповедовал: «Любите врагов ваших» (Мф. 5: 44). Значит, любовь истинная поверяется на том, как человек относится к своим обидчикам. В том, чтобы любить друзей и благотворителей, нет ничего удивительного, это естественно для всякого, даже грешного человека. Тот же, кто любит врагов, становится выше естества и уподобляется Богу. Таков путь святости.

Любить врагов — это не значит любить их злые дела и преступления. Нужно уметь различать человека и его грехи так же, как мы различаем человека и его болезнь. Можно ненавидеть болезнь, которая губит человека, и при этом жалеть самого больного.

В каждом человеке есть образ Божий, а значит, и в нашем враге; кроме того, Господь Иисус Христос пришел на землю и принял смерть, чтобы открыть путь спасения для каждого человека, а значит, пролил Свою Кровь и за него так же, как за нас. Уже этого достаточно для того, чтобы любить того, кто обижает нас, будучи болен грехом и ослеплен диаволом.

Но одного понимания мало, чтобы обрести любовь к врагам; нужно идти по пути, который указал Сам Христос, показывая, что Его заповедь «любите врагов ваших» исполняется через следующие дела: «Благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5: 44).

Итак, нужно молиться за врагов, в ответ на их злословия отвечать добрыми словами, а когда представится возможность, оказать врагу благодеяние. Некоторые считают, что это дело неподъемное. Одному из таких святитель Николай Сербский написал письмо:

«Заповеди Христа кажутся неисполнимыми тому, кто ни разу не попытался их исполнять. Например, Господь сказал: "Благотворите ненавидящим вас" (Мф. 5: 44), а ты с удивлением спрашиваешь: "Разве это возможно? Разве такая заповедь не противна человеческой природе?" Ты никогда не спросил бы, если хотя бы раз в жизни попытался сделать добро человеку, который тебя ненавидит. А если бы попытался, знал бы, что эта заповедь Господа исполнима и согласна с лучшей человеческой природой.

Рассказывал нам один крестьянин: "Между мной и соседом выросла вражда, словно терние: в глаза друг другу не могли смотреть. Как-то зимней ночью мой маленький сын читал мне вслух Новый Завет, и, когда он прочитал слова Спасителя: благотворите ненавидящим вас, я крикнул ребенку: Хватит!. Всю ночь не мог я заснуть, все думал и думал, как мне исполнить эту заповедь Божию. Как мне сделать доброе дело для своего соседа? И однажды услышал я из соседского дома громкий плач. Расспросив, я узнал, что налоговые власти угнали у моего соседа весь скот, чтобы продать его за долги. Как молния пронзила меня мысль: вот, дал тебе Господь возможность сделать добро соседу! Я бегом в суд, заплатил налоги за человека, который ненавидел меня больше всех на свете, и вернул его скотину обратно. Когда он об этом узнал, то долго в задумчивости ходил вокруг своего дома. Когда стемнело, он окликнул меня по имени. Я подошел к изгороди. «Зачем ты звал меня?» — спросил я его. Он разрыдался мне в ответ и, не в силах выговорить ни слова, плакал и плакал. И с тех пор мы живем в большей любви, чем родные братья".

Вот какие сладкие и чудесные плоды приносит исполнение заповедей Божиих»[22].

Итак, приобретение истинной любви зависит от исполнения заповедей Христовых, особенно тех, что связаны с милосердием. Преподобный Амвросий Оптинский говорил: «Если хочешь иметь любовь, то делай дела любви, хотя сначала и без любви. Господь увидит твое желание и старание и вложит в сердце твое любовь». Также помогает прекращение воспоминания об обидах, которые нам причинили.

Надлежит помнить, что любовь к Богу выше, чем любовь к людям. Если кто-то ставит свою привязанность к людям или чему-либо мирскому выше любви к Богу, тот не имеет любви, а совершает великий грех. Поэтому если тот, кого мы любим, призывает нас ради любви к нему совершить грех, оскорбить Бога, христианин не подчинится такому призыву, ибо это сеть погибели, призыв сатаны, двигающего устами другого человека.

[18] Исаак Сириянин, святой. Творения. Слова подвижнические. Сергиев Посад, 1893. С. 202.
[19] Феофан (Говоров), епископ. Мысли на каждый день года по церковным чтениям из слова Божия. М., 1890. С. 225.
[20] Ефрем Сирин, преподобный. Творения. Сергиев Посад, 1900. Т. 4. С. 115.
[21] Иоанн, игумен Синайской горы. Лествица. Сергиев Посад, 1908. С. 145.
[22] Николай Сербский, святитель. Миссионерские письма. 267.