Протоиерей Андрей Ткачёв

Я хочу сегодня поговорить о преподобной Марии Египетской о том, что связано с ней. Я уверен, что многие неоднократно слышали её житие, но жития святых имеют то же свойство, что и Евангелие — как пишет святой Иоанн Златоуст в одной из своих проповедей — что перетираемые между пальцами лепестки благовонных растений тем более пахнут, чем более трутся. И вот мы, одно и то же слушая ежегодно, всё больше и больше проникаемся какими-то очень важными мыслями. Уже по священству много-много лет — более двадцати — слушая и читая житие Марии Египетской, я не устаю его читать, и мне кажется, что я его читаю впервые.

Один из тропарей княгине говорит, что она «крылами богоразумия вперила свой ум и взлетела превыше видимого творения». Обладая острым умом и чутким сердцем, она искала Бога и нашла Его. Именно так и говорит апостол Павел, что Бог велит всем людям «дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли — хотя Он и недалеко от каждого из нас» (Деян. 17:27). Ольга Бога ощутила и нашла.

Мир политизирован. Жизнь политизирована до крайности. И это не может быть хорошо. Мне надоело думать, читать и слушать о Сирии, о Сноудене, о Трампе и Хиллари, о националистах в Украине, о задыхающейся от беженцев Европе, et cetera. Мне надоело и вам, уверен, тоже. «Возьми Псалтирь», — сказал мне мудрый человек. «Там все есть и все подробно объясняется».

В характерной для XX века густой духовной тьме многочисленные святые Русской Церкви сияют как звезды. К примеру, Матрона. О степени ее почитания и о силе ее помощи говорят очереди людей к ее мощам в Покровском. Родилась в крестьянской семье в Тульской губернии. Кроме нее в семье еще было трое детей. Тех, что выжили. А вообще мать рожала восемь раз. Четверо детей умерли в младенчестве.

Когда Наполеон преодолел Неман и сказал о России: «Да сбудутся ее судьбы», можно ли говорить о нашествии на Русь тогдашнего Евросоюза? Как-никак, за исключением Балкан, бывших под турками, вся остальная Европа была вовлечена в ту кампанию. Пруссия, Австрия и Швейцария — как союзники, а поляки, испанцы, итальянцы — как вассалы. Больше никого и не остается. В истории, конечно, некорректно заносить сегодняшние термины в прошедшее время. Но публицисту можно то, что запрещено академику. И понимая всю условность этого высказывания, я говорю все же, что Наполеоновское нашествие было нашествием тогдашнего Евросоюза.

То, что святитель Спиридон не похож на остальных святителей, становится понятно даже после первого взгляда на его икону. Древние святители чаще всего изображаются с непокрытой головой. Таков Златоуст, таков Василий Великий и многие другие. Святители поздних эпох кроме привычного архиерейского облачения имеют на голове митры. Митрой украшен Феодосий Черниговский, Тихон Задонский, Иоасаф Белгородский. Перечислять можно долго. А вот Спиридон, современник Николая Чудотворца, не простоволос, но и не в митре. У него на голове — шапочка из овечьей шерсти.

При увеличении объема информации современный читатель «умучен» ею и теряет навыки работы, дисциплину ума, навыки вычленения главного из второстепенного, из нескончаемого ливня фраз и цифр. Церкви впору не боясь разворачивать свою паству к классической литературе. Ошибкой было бы призывать людей к тому, чтобы они читали бы сейчас лишь духовную литературу. Церкви впору предложить прихожанам прочитать пушкинского «Евгения Онегина», дантовскую «Божественную комедию». Если они смогут прочесть эти великие произведения, то затем смогут более полно воспринять высокие духовные материи.

Второе десятилетие XXI века обещает пройти под знаком интереса к имени и страданию последнего русского Царя Николая и его семьи. Опять разговоры в прессе, интерес к останкам, экспертизы, споры и прочее. Это хорошо, поскольку человек забывчив: события прошлого года при нынешнем переизбытке информации он помнит с трудом. Тем более события вековой давности для него подобны ровесникам египетских пирамид. Но Государя Николая забывать нельзя.

В самом центре Белграда по разные стороны улицы стоят две руины. Это развалины Министерства обороны и Министерства Внутренних дел. Следы Натовских бомбардировок 15-летней давности. Впечатление, будто это попал некий Гулливер в страну лилипутов и ради забавы наступил ногой в здание из серого камня, обрушив, шутя, два-три этажа. Но это не Гулливеровы следы, а боевых самолетов. И здесь не лилипуты живут, а сербы — люди, которые в среднем ни чуть не ниже русских и, кстати, хорошие баскетболисты. Эти разрушенные здания — символы разрушенной системы безопасности в послевоенной Европе. Американцами разрушенной.