Мурка

Черно-белый пушистый комочек величиной в две ладони припал к полу, испуганно мяукнул и прошмыгнул вдоль стены за батарею отопления. Через три часа Семен заглянул туда — беленькие «тапочки» маленьких лапок не сдвинулись ни на сантиметр. Он слегка погладил их пальцем. В ответ раздалось громкое заискивающее мурлыканье.

— Ну, что, бедолага, так и будешь там сидеть? Не бойся, выходи на белый свет, в миске молочко для тебя есть теплое. Иди сюда, Муркой будешь зваться — ласково приговаривал Семен, вытаскивая кошечку из укромной щели.

Она и не особенно сопротивлялась, поняв, что ничего ей тут не угрожает. Припала без лишних церемоний к молоку и не оторвалась от миски, пока животик не раздулся как пузырь… Прописка состоялась. После еды котенку было указано еще одно ключевое место, и далее она уже самостоятельно продолжила обнюхивать и исследовать закоулки своего нового жилища. Новые хозяева ей не мешали и даже старались громко не разговаривать, чтобы не напугать ненароком.

Переселение Мурки оказалось делом случая и стечения обстоятельств. У новых хозяев за две недели до этого погибла кошка. Одной из ее особенностей была способность виртуозно ловить мух. Она могла несколько часов выслеживать насекомое, пока оно не оказывалось в зоне досягаемости. После этого кошка как пружина выпрыгивала вверх и умудрялась на лету поймать его двумя лапками. Так ее и нашли под балконом многоэтажки… с зажатой между двумя кошачьими ладошками добычей. Семен с женой Олей встретились в лифте с соседкой, и та поинтересовалась причиной их грустного вида. Без задней мысли они рассказали про беду. А соседка сразу предложила им котенка, родившегося у нее на даче. Описала котеночка, и надо же, что по окраске котенок оказался копией погибшей кошечки. Согласились взять тут же, и только потом спохватились, что не стоило брать у соседки. Именно от нее брать не стоило, но ведь на попятный-то уже не пойдешь. «Может быть, и обойдется все» — успокаивали они друг друга. Проблема была в том, что они достоверно знали про женщину, что та занимается спиритизмом и целенаправленно развивает у себя некие экстрасенсорные способности. Узнав об этом в свое время, максимально сократили с ней общение, но тут в лифте они ошиблись в линии поведения. Да и соседка-то проявила искреннее участие — сама кошатница. Ну, вот так и появилась у них новая кошечка. Решили окропить котенка крещенской водой. Без особого умысла, просто так заведено у них в доме было, что все новое, появляющееся в доме, непременно окроплялось. Оля налила в кружечку воды, а Семен взял Мурку на руки. Та начала вырываться еще пока вода только булькала. Семен списал это на дачную диковатость кошечки и не придал поначалу особого значения такой реакции. После того как на упали первые капли крещенской воды, котенок конвульсивно дернулся, но не смог вырваться из рук хозяина, обмяк и жалобно замяукал, как от сильной боли… Отпущенный на свободу, он аккуратно обошел все капельки, упавшие на пол, забился, не вылизываясь, под батарею отопления и стал ждать, чтобы шерстка высохла сама.

Всерьез обеспокоились Оля и Семен, когда они стали вместе вечером читать Псалтирь. Мурка вела себя как обычная домашняя кошечка, пока не прозвучали первые слова псалмов. Кошку как подменили. На нее словно напал приступ подвижности и активности. Вытаращив глаза, она носилась кругами по всей комнате, натыкаясь на мебель, но не выскакивая за дверь, хотя та и оставалась открытой. Стоя перед иконами, Оля и Семен несколько раз переглянулись после особенно примечательных кульбитов котенка, но чтения не остановили. Дошли до конца кафизмы, и возникла небольшая пауза, пока Семен брал с полки Евангелие, чтобы прочесть одну главу и оттуда. Мурка на это время улеглась в изнеможении на спинку дивана и тяжело дышала. Семен открыл Евангелие и прочел первый стих. Мурка как подброшенная взметнулась вверх и прыгнула к Семену. Вцепилась всеми когтями в рубашку на груди и с жутким рычанием потянулась оскаленными зубами к его горлу… Без церемоний он схватил котенка за шкирку, с трудом оторвал от себя и бросил на диван. Мурка, оскалилась еще раз, взглянула не котеночьим ненавидящим взглядом и обессилено замерла.

— Ну, и дела — только и смог сказать Семен, закончив чтение.

— Да, беснование в чистом виде — кивнула головой Оля. — Бедная Мурка. Смотри, как она измучилась.

Мурка лежала на диване как тряпочка и жалобно глядела на хозяев. Семен взял ее на руки, приласкал. Кошечка доверчиво замурлыкала.

— Нужно священника домой пригласить — сказала Оля — пусть он молебен отслужит и еще раз освятит квартиру.

— Хорошо, так и сделаем — согласился Семен. — Но сначала, давай, сами почитаем Псалтирь и Евангелие недельку-другую.

На время молебна Мурка надежно спряталась и ничем себя не проявляла. Когда пришло время кропить квартиру, пришлось ее искать, чтобы священник окропил и ее. Священник улыбался, а Мурка при движениях кропильца вздрагивала как от ударов. Опять она не стала вылизываться, ожидая, пока шерсть высохнет сама, но после молебна все-таки прекратила беситься при чтении псалмов и Евангелия. Думали, что на этом все закончилось. Все притихло до периода ее взросления. Начала она жаловаться. Семен с Олей, решили стерилизовать Мурку и отвезли ее к знакомому ветеринару. Ветеринар вышел озадаченный. Оказалось, что ему пришлось выполнить гораздо более серьезную операцию, чем планировалось. У молоденькой кошечки оказался рак матки. Но, по словам ветеринара, он удалил все пораженные органы и животное должно быстро поправиться. Поначалу так оно и было. Уже спустя несколько дней Мурка начала и бегать и прыгать. У нее восстановился аппетит и хорошее настроение, пока опять не прочли Псалтирь… После этого она перестала и есть и даже пить. По совету ветеринара, около недели ей делали уколы физраствора, чтобы компенсировать обезвоживание организма, но Мурка чахла и слабела, по-прежнему отказываясь от пищи. В последний вечер она лежала под батареей на своей подстилке с глазами, затянутыми мутной пленкой боли и бессознательности. Хозяева смотрели на нее с состраданием, но не знали как помочь. Она лежала, приоткрыв пасть и видно было, что белый плотный налет покрыл там все.

— Знаешь, Оля, я сейчас смочу бинтик в крещенской воде и протру ей нёбо и язык — сказал Семен.

— Да, хуже не будет, а крещенской водой в деревнях всегда больную скотину протирали.

Семен сделал, как и сказал. Но когда он прикоснулся марлей к язычку кошки, та вдруг дернулась и было видно, что она из последних сил пытается прокусить его палец. Семен задержал движение, намереваясь потерпеть, но не выдергивать резко руку. Через несколько секунд хватка ослабела, и он смог закончить процедуру. Выпрямился, глядя на бессильно лежащую Мурку. Та вдруг приподняла голову и посмотрела на хозяев совершенно ясным взглядом. Но ясность эта была жуткая. Через кошачьи глаза на них смотрела НЕНАВИСТЬ в концентрированном выражении. Сами глаза приобрели пылающе-красный цвет. Казалось, что они даже сияют. Семен не мог оторваться от них, хотя по спине шел мороз. Красный свет в муркиных глазах медленно стал меркнуть, как уменьшается горение лампочки при падении напряжения. Наконец, он погас совсем, и снова на глазах появилась обычная мутная пелена боли. Кошка опустила голову, дернулась последний раз и умерла.

Семен нерешительно обернулся на жену, которая наблюдала за всем из-за спины. Он сразу решил не делиться с ней впечатлением. Может быть, показалось ему все? Но Оля первая сказала:

— Ты видел, КАК она на нас посмотрела?

— Видел, это не она смотрела, мне так показалось.

— Да, это была не она.

Семен и Оля понимающе переглянулись…